Октябрь

[fililog]

Перенесла из прошлой ветки Пастернака. Пусть здесь тоже будет.

Осень

Ты распугал моих товарок,
Октябрь, ты страху задал им,
Не стало астр на тротуарах,
И страшно ставней мостовым.

Со снегом в кулачке, чахотка
Рукой хватается за грудь.
Ей надо, видишь ли, находку
В обрывок легких завернуть.

А ты глядишь? Беги, преследуй,
Держи ее — и не добром,
Так силой — отыми браслеты,
Завещанные сентябрем.

[fililog]

ОКТЯБРЬ ПО БРЕЙГЕЛЮ

Проходит стадо: ряд голов,
направлены домой покорно.
Встал на колени птицелов
и ввысь глядит сквозь ветки терна.

Пастух с дубиной, деловит,
прогнал коров через распадок;
жаль, губы холодом кривит:
пусть воздух прян, да вот не сладок.

Там — всадник, дальше — батраки
ступают шагом напряженным:
им поскорей бы в кабаки
иль, даже лучше, прямо к женам.

Уйдут, и миру — грош цена.
И я пойду, следя в просторах,
как даль светла, как холодна,
и стану слушать листьев шорох,

и, желудь подобрав рукой,
класть прямо в шляпу — в кучку, в груду,
и наконец найду покой
и все, что рассказал, забуду.

Хайнц Пионтек (1925—2003)
(перевод Е. Витковского)


Питер Брейгель Старший. Осень. Возвращение стада

[fililog]

Ну раз уж вспомнила о картинах, тогда вот это еще.

ОСЕННЯЯ ЦАРИЦА

В апреле природа всё юнее,
  Но осенью боле пригожа.
Царица осенняя, — Юния, —
  На Врубеля Музу похожа…
Царица осенняя, — Юния, —
  Как лилия, золотокрыла…
Чем ночь лиловее и луннее,
  Тем шире глаза пораскрыла…

1912
(Игорь-Северянин)


Михаил Врубель. Муза (1896)

И еще одно стихотворение, осеннее, по-моему — октябрьское, листопадное.

* * *

Осеню себя осенью — в дальний лес уйду.
В день туманный и серенький подойду к пруду.

Листья, точно кораблики, на пруде застыв,
Ветерка ждут попутного, но молчат кусты.

Листья мокрые, легкие и сухие столь,
Что возьмешь их — ломаются поперек и вдоль.

Не исчезнуть скоробленным никуда с пруда:
Ведь она ограниченна, в том пруде вода.

Берега всюду топкие с четырех сторон.
И кусты низкорослые стерегут их сон.

Листья легкие-легкие, да тяжел удел:
У пруда они выросли и умрут в пруде…

1929

[fililog]

Ну еще одно, осеннее, мне нравится. Пусть будет в октябрьской ветке, ладно? Там перед самой зимой...

* * *

                                      Арк. Штейнбергу

Тревожная осень, над городом свист,
Летает, летает желтеющий лист.
И я подымаю лицо за листом,
Он медлит, летя перед самым лицом.
Воздушный гимнаст на трапеции сна,
О, как мне ужасна твоя желтизна.
Посмертный, последний, оберточный цвет.
— Что было, то было, теперь его нет, —
Ты в этом уверен, поспешно летя,
Воздушное, злое, пустое дитя.
Но я говорю перед самой зимой:
— Что делать — таков распорядок земной.
Четыре сезона, двенадцать часов —
Таков зодиак, распорядок таков.
Пусть стрелка уходит, стоит циферблат,
Его неподвижность лишь учетверят
Четыре сезона, двенадцать часов.
Не бойся вращенья минут и миров.
Прижмись, прислонись к неподвижной оси.
Терпенья и зренья у неба проси, —
Себе говорю я...
                              Евгений Рейн

[fililog]

Это опять я. Начинала с 19-го и закончу уж им же. Вспомнила, что, говоря о пушкинских "19 октября" и "Осень", часто вспоминают Ивана Никитина.

19 октября

Что это за утро! Серебряный иней
На зелени луга лежит;
Камыш пожелтевший над речкою синей
Сквозною оградой стоит.
Над чёрною далью безлюдной равнины
Клубится прозрачный туман,
И длинные нити седой паутины
Опутали серый бурьян.
А небо так чисто, светло, безмятежно,
Что вон — далеко в стороне —
Я вижу — мелькнул рыболов белоснежный
И тонет теперь в вышине.
Весёлый, прохладой лугов освежённый,
Я красного солнышка жду,
Любуюсь на пашни, на лес обнажённый
И в сонную чащу вхожу.
Листы шелестят у меня под ногами,
Два дятела где-то стучат…
А солнышко тихо встаёт над полями,
Озёра румянцем горят.
Вот ярко блеснули лучи золотые
И крадутся в чащу берёз
Всё дальше и дальше, — и ветки сырые
Покрылися каплями слёз.
У осени поздней, порою печальной,
Есть чудные краски свои,
Как есть своя прелесть в улыбке прощальной,
В последнем объятье любви.

19 октября 1855

И здесь, замечу, тоже есть птица — рыболов, но уже не зимородок, а рыболов белоснежный, скорее — чайка (диал. птица, питающаяся рыбой (обычно о чайке). Чайки обитают не только на морских просторах, но и на внутренних водоёмах.)

[maggie]

maggie, а перевод — ваш?
Я очень люблю Моргенштерна!

Да, Salieri, перевод мой. И Моргенштерн мне тоже нравится, но это конкретное переведённое мной стихотворение - не очень чтобы очень.)))
Спасибо за ещё один выставленный Вами его стих. Красивый. И фото замечательное к нему.))

[adada]

воронки октября.png (6.48 KIB) Просмотров: 12293

[maggie]

adada, спасибо, как же Вы меня с утра пораньше "трихьтами"/"Bоронками" Мoргенштерна порадовали. Вот уж точно made my day.)))

Эта "вороночная" прогулка могла, да, и в октябре иметь место. И поскольку ветки Моргенштерна и/или "юмористов-дадаистов" у нас нету, то пусть воронки гуляют в Октябре.
Этот как молоко с воронки стекающий лунный свет у Моргенштерна, да и вообще его "Виселичные песни" - отдают иногда пародией на романтический лунный свет романтического, например Айхендорфа и его стихов «Из жизни одного бездельника»/"Aus dem Leben eines Taugenichts".)))

Я люблю текстовую (дадаистскую?) графику в стихах. Только недавно "Fisches Nachtgesang/"Ночное пение рыб" вспоминали, потому что к нашему прудику в саду повадилась опять прилетать прожорливая цапля (я её пикчу на форуме уже давала,и ещё выставлю скоро эту "преступницу) и она сожрала половину наших рыбок. И теперь остальным ничего более не остаётся, как петь ночные песни под луной.))

[fililog]

Буквально на днях читала "Воронки"! Но в переводе Евг. Витковского. У Вас, adada, мне кажется юбка годе перевернутой. Поскольку воронок было две, то я попробую два перевода рядом поставить, чтобы наглядней прогулка была.

бредут по лесу ночью две воронки                         Две   воронки   ночами   гуляют.        
   и луч луны как паутина тонкий                             Свет Луны потихоньку стекает
               струится сквозь                                                   через р а с т р у б ы     
                   отверстия                                                          юбок godet к их   
                    утробные                                                                 ногам на
                      легко и                                                                     тропу
                        тихо                                                                          и т.
                           и                                                                              д.
                           т                            
                           п                            

[adada]

Ништяк.

У нас, конструкторов, юбкой может именоваться любая деталь с функциональной полостью и размещаться в пространстве она может произвольно. Например, часть всем известного электропатрона именуется юбкой, но лампочка торчать из юбки может и горизонтально, и вверх.

Воронка состоит из юбки и трубки (последняя может вырождаться). В бутылку ее вставляют трубкой вниз, на стол кладут практически горизонтально, а если не хотят, чтобы она по нему произвольно раскатывала -- трубкой вверх. А воронки дадаистов вообще себя ни в чем не ограничивают!

А "и т.п." по-немецки -- u. dgl. (und dergleichen).

[fililog]

Да знаю, что это юбкой называется.

Мне Ваше "у нас, конструкторов..." напомнило:

— Когда о нас, математиках, говорят как о сухарях — это ложь! В любви я — Эйнштейн!

А "и т.п." по-немецки -- u. dgl. (und dergleichen).

Думаю, что maggie меня поправит, если это не так. Но сокращение usw. (так же, как и etc.) по-русски может означать "и так далее, и тому подобное, и прочее".

[fililog]

* * *

…Особенно, когда октябрьский ветер
Мне пальцами морозными взъерошит
Копну волос, и пойман хищным солнцем,
Под птичий крик я берегом бреду,
А тень моя, похожая на краба,
Вороний кашель слышит в сучьях сонных,
И вздрогнув, переполненное сердце
Всю кровь стихов расплещет на ходу —

Я заточён в словесную тюрьму,
Когда на горизонте, как деревья,
Бредут болтливые фигуры женщин,
А в парке — звёздная возня детей…
И я творю тебя из буков звонких,
Из дуба басовитого, из корня
Терновника, или из этих древних
Солёных волн — из тёмных их речей.

И папоротник маятником бьётся:
Раскрой мне этот нервный смысл времён,
Смысл диска, вспыхивающего рассветом,
Смысл флюгера, что стонет от ветров, —
И снова я творю тебя из пенья
Лужаек, шорохов травы осенней,
Из говорящего в ресницах ветра,
Да из вороньих криков и грехов.

Особенно когда октябрьский ветер…
И я творю тебя из заклинаний
Осенних паучков, холмов Уэллса,
Где репы жёлтые ерошат землю,
Из бессердечных слов, пустых страниц —
В химической крови всплывает ярость,
Я берегом морским иду и слышу
Опять невнятное галденье птиц.

(Дилан Томас)
(Перевод: В. Бетаки)



Оригинал прилагаю. (В одном из исследований творчества Томаса было особо отмечено:
...передать сложную звуковую вязь, сплетая которую поэт создавал десятки вариантов одной и той же строки, немыслимо. Вообще, на фонетическом уровне лирика Д. Томаса практически непереводима: сложнейшая система аллитераций, ассонансов, внутренних рифм создает такой звуковой эффект, который не под силу воспроизвести никакому переводчику. )

Especially when the October wind
With frosty fingers punishes my hair,
Caught by the crabbing sun I walk on fire
And cast a shadow crab upon the land,
By the sea's side, hearing the noise of birds,
Hearing the raven cough in winter sticks,
My busy heart who shudders as she talks
Sheds the syllabic blood and drains her words.

Shut, too, in a tower of words, I mark
On the horizon walking like the trees
The wordy shapes of women, and the rows
Of the star-gestured children in the park.
Some let me make you of the vowelled beeches.
Some of the oaken voices, from the roots
Of many a thorny shire tell you notes,
Some let me make you of the water's speeches.

Behind a pot of ferns the wagging clock
Tells me the hour's word, the neural meaning
Flies on the shafted disk, declaims the morning
And tells the windy weather in the cock.
Some let me make you of the meadow's signs;
The signal grass that tells me all I know
Breaks with the wormy winter through the eye.
Some let me tell you of the raven's sins.

Especially when the October wind
(Some let me make you of automnal spells,
The spider-tongued, and the loud hill of Wales)
With fists of turnips punishes the land,
Some let me make you of the heartless words.
The heart is drained that, spelling in the scurry
Of chemic blood, warned of the coming fury.
By the sea's side hear the dark-vowelled birds.

Dylan Marlais Thomas

[adada]

Что ж, если юбка не подошла, добавим иного неодадаизма. :)

trichter-2.gif (6.23 KIB) Просмотров: 12216

[mirage]

О, я про воронки только что узнала! Просто восторг, спасибо!

[Крапива]

Присоединяюсь к спасибу.

[fililog]

* * *

Не видно птиц. Покорно чахнет
Лес, опустевший и больной.
Грибы сошли, но крепко пахнет
В оврагах сыростью грибной.

Глушь стала ниже и светлее,
В кустах свалялася трава,
И, под дождем осенним тлея,
Чернеет тёмная листва.

А в поле ветер. День холодный
Угрюм и свеж — и целый день
Скитаюсь я в степи свободной,
Вдали от сел и деревень.

И, убаюкан шагом конным,
С отрадной грустью внемлю я,
Как ветер звоном однотонным
Гудит-поёт в стволы ружья.

1889
(Иван Бунин)

[fililog]

У шалаша

Распали костер, сумей
Разозлить его блестящих,
Убегающих, свистящих
Золотых и синих змей!

Ночь из тьмы пустого сада
Дышит холодом прудов,
Прелых листьев и плодов —
Ароматом листопада.
Здесь же яркий зной и свет,
Тени пляшут по аллеям,
И бегущим жарким змеям,
Их затеям — счета нет!

1903—1906
(Иван Бунин)

[fililog]

Развалины


Над синим портом — серые руины
Остатки древней греческой тюрьмы
На юг — морские зыбкие равнины,
На север — голые холмы.

В проломах стен — корявые оливы
И дереза, сопутница руин,
А под стенами — красные обрывы
И волн густой аквамарин.

Угрюмо здесь, в сырых подземных кельях;
Н весело тревожить сон темниц,
Перекликаться с эхом в подземельях
И видеть небо из бойниц!

Давно октябрь, но не уходит лето:
Уж на холмах желтеет шелк травы,
Но воздух чист — и сколько в небе света,
А в море нежной синевы!

И тихи, тихи старые руины.
И целый день, под мерный шум валов,
Слежу я в море парус бригантины,
А в небесах — круги орлов.

И усыпляет моря шум атласный.
И кажется, что в мире жизни нет:
Есть только блеск, лазурь и воздух ясный,
Простор, молчание и свет.

1903—1904
(Иван Бунин)

[fililog]

Давно октябрь, но не уходит лето:
Уж на холмах желтеет шелк травы,
Но воздух чист — и сколько в небе света,
А в море нежной синевы!

Ох, как бы еще это все увидеть! Может, кто фотографии октябрьские с моря поставит?

[Сергей]

>>>>fililog: Может, кто фотографии октябрьские с моря поставит?

Да пожалуйста.

[Сергей]

И лесное фото Вам.

[Сергей]

И чтобы не нарушать стихотворных традиций стихотворных веток. Это точно про октябрь.


Запомни этот миг. И молодой шиповник.
И на Твоем плече прививку от него.
Я — вечный Твой поэт и вечный Твой любовник.
И — больше ничего.

Запомни этот мир, пока Ты можешь помнить,
а через тыщу лет и более того
Ты вскрикнешь, и в Тебя царапнется шиповник…
И — больше ничего.

Вознесенский

[fililog]

Спасибо!

[Тигра]

Наш Мичиган размером с море, но пресный.
Октябрь 2010:

[fililog]

Мне облака нравятся!

[Тигра]

А на фото Сергея скалы прекрасные над морем.

[maggie]

*
Отход на Север

Черное на белом, все становится жестким,
Все становится плоским, как жесть.
Все становится резким, превращаясь в беду,
Меня пугает каждый новый твой жест.
Пора на север.

Я рожден быть спокойным за наши мечты
И теряя тебя, я проклинаю себя,
За то, что с детства не привык быть с тобою на ты.
Я внебрачный сын октября.

Припев:
Иди, иди, я успею,
Я буду прощаться с огнем.
Как жаль, что я не умею
Ни думать, ни плакать о нем.
Отход на север.

Белое на черном расплывается маслом
И не держится в рамках холста
Мои руки скользят, я не в силах сдержать
Слышен третий приказ «от винта!»
Пора на север.

Я ничего не хочу оставлять на потом,
Я хочу отстреляться сейчас,
Я готов отступить от тепла на север,
Но почему это звучит как приказ.

"Наутилус Помпилиус"
(автор текста предположительно Бутусов, который родился в 15 октября 1961 г.)

[maggie]

Два октябрьских морских фото из Греции для Вас, fililog.))

На первом, за зарослями осоки (да? это ведь осока?) вода пресная. А дальше - море. У меня также есть фото, на котором эти две воды сливаются, но я всё-таки на вкус не могла распознать чуть-чуть солёную воду. Она была либо абсолютно пресной, либо абсолютно солёной, т.е., морской. lol



А этот снимок - двух "октябрьских" (снято в отктябре) морей - Эгейского и Средиземного. Где-то там, недалеко от этого места проходит между ними граница, но её не видно чётко. Так же, как в окрестностях моего родного города не видно чётко границы между Европой и Азией.)))

[fililog]

maggie, cпасибо огромное!

[maggie]

*
Растрёпанные грозами - тяжёлые дубы,
И ветра беспокойного - осенние мольбы,
Над Неманом клокочущим - обрыва желтизна
И дымная и плоская - октябрьская луна.
Природа обветшалая пустынна и мертва...
Ступаю неуверенно, кружится голова...
Деревья распростёртые и тучи при луне –
Лишь тени, отражённые на дряхлом полотне.
Пред тусклою, огромною картиною стою
И мастера старинного как будто узнаю, -
Но властно прорывается в видения и сны
Глухое клокотание разгневанной волны!

Георгий Иванов

В 17 лет Иванов издал первую поэтическую книгу «Отплытие на о. Цитеру», названную по одноименной картине Антуана Ватто (1684-1721), в 1916 году, вышла вторая книга «Вереск», в которой больше половины стихотворений созерцательного описания картин и гравюр, но нашлось там место ландшафтам, среди которых родился, где прошли детство и юность русского поэта, литовского происхождения.
http://www.proza.ru/2015/09/17/2013

Речь об этой картине:
Jean-Antoine Watteau, Pèlerinage à l’île de Cythère/Einschiffung nach Kythera/Отплытие на о. Цитеру


Существует несколько вариантов этой картины. Самая старая, первоначальная, маленькая по размеру картина была написана Ватто в са 1710 г.; она находится в Штэдельском Институте искусств во Франкфурте на Майне. Через 7 лет Ватто написал ещё одну картину под этим названием, самую известную. Она датирована 1717 годом, была написана к его вступлению в Академию художеств, сегодня находится в Лувре. Последняя и самая большая была написана в са 1718 г. и находится в замке Шарлоттенбург в Берлине.

[Salieri]

О, спасибо Вам большое за Ватто, maggie! Я его тоже очень обожаю!

Watteau, ce carnaval où bien des coeurs illustres,
Comme des papillons, errent en flamboyant,
Décors frais et légers éclairés par des lustres
Qui versent la folie à ce bal tournoyant;

В мотыльковом азарте блудниц и жуиров,
Безалаберен и одинок, как никто,
Меж турнюров пастушек и буклей сатиров
В маскарадной сумятице грустный Ватто.

(Ш. Бодлер, перевод А. Гелескула)

На иллюстрации та, маленькая картина, о которой у Вас речь идёт вначале, да?

Присоединяюсь к спасибу.

Шта?! Крапива, и Вы о существовании этих стихов тоже узнали только сейчас?! Как не стыдно, Крапива!

Die Trichter Моргенштерна, как и фигурные стихи Аполлинера — классика 20-го века!


adada, юбка "годе" — это вот что:



Воронка не совсем та)))

Эта "вороночная" прогулка могла, да, и в октябре иметь место.

Не факт. Она скорее всего могла иметь место в ноябре или зимой. Либо — ранней весной: раз лунному свету ничто не препятствует проникать в Wald, значит, листвы на деревьях нет — ещё или уже.

И поскольку ветки Моргенштерна и/или "юмористов-дадаистов" у нас нету

Можно было и завести))

Этот как молоко с воронки стекающий лунный свет у Моргенштерна, да и вообще его "Виселичные песни" - отдают иногда пародией

По-моему, это не пародия: это пастиш. Насколько я помню то, чему меня учили, пастиш от пародии отличается тем, что не подаёт оригинал в комическом свете, а от обыкновенной стилизации — тем, что всё-таки содержит иронию. Само слово возникло аж в 17 веке, но тогда — и долго после — так называли переделку, а современный смысл (как и современную огромную популярность) оно приобрело в эпоху постмодернизма: там это вообще один из главных приёмов. Тут огромная тема. Вкратце: постмодернисты считают, что в современном мире никакая пародия вообще невозможна по причине утраты веры в "лингвистическую норму", в то, что на свете всё ещё существует что-то "нормальное"))) А ирония пастиша направлена против мистификации как таковой, которая постоянно имеет место в наше время благодаря воздействию медиа на общественное сознание, — вот как-то так.

Возможно, это в тему (инфа из М. Гаспарова):

Д. Самойлов (ЛО 90, 11, 102): «Поэт, желающий участвовать в реальном общественном процессе, не может быть стопроцентно правдив, но зато обязан сознавать всю меру неправды, которую несет его поэзия».

Я вот тоже всё время говорю: "Врать нельзя только себе!"))

Я люблю текстовую (дадаистскую?) графику в стихах. Только недавно "Fisches Nachtgesang/"Ночное пение рыб" вспоминали, потому что к нашему прудику в саду повадилась опять прилетать прожорливая цапля (я её пикчу на форуме уже давала,и ещё выставлю скоро эту "преступницу) и она сожрала половину наших рыбок. И теперь остальным ничего более не остаётся, как петь ночные песни под луной.))

Я тоже очень люблю графику в стихах, но Fisches Nachtgesang я бы переводил как Ночная песнь рыбы (или, может быть, Серенада рыбы). Эту Nachtgesang я тоже давно знаю — знаю кое-что и про неё!

Перевод М. Knight, переводя Fisches Nachtgesang Моргенштерна, перевернул его чешуйки вверх ногами:


(М. Гаспаров, Записи и выписки) http://rubooks.org/book.php?book=6917&page=67

------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------------

До нас донеслось, что 7 октября в Москве шёл снег. И что назавтра вам, москвичи, его тоже обещают...





Борис Пастернак


* * *

Я не знаю, что тошней:
Рушащийся лист с конюшни
Или то, что все в кашне,
Все в снегу и все в минувшем.

Пентюх и головотяп,
Там, меж листьев, меж домов там
Машет галкою октябрь
По каракулевым кофтам.



Треск ветвей — ни дать ни взять
Сушек с запахом рогожи.
Не растряс бы вихрь — связать,
Упадут, стуча, похоже.

Упадут в морозный прах,
Ах, похоже, спозаранок
Вихрь берется трясть впотьмах
Тминной вязкою баранок.

1919






А где холод и ненастье — там и он, пресловутый ворон!





* * *

Ну, и надо ж было, тужась,
Каркнуть и взлететь в хаос,
Чтоб сложить октябрьский ужас
Парой крыльев на киоск.

И поднять содом со шпилей
Над живой рекой голов,
Где и ты, вуаль зашпилив,
Шляпку шпилькой заколов,

Где и ты, моя забота,
Котик лайкой застегнув,
Темной рысью в серых ботах
Машешь муфтой в море муфт.

1919





Мне нравятся оба стихотворения — по-настоящему нравятся, на тот вариант, когда читаешь стихотворение про себя и для себя, — ну, вы знаете: Я всё твержу его, когда я счастлив. (Но, между нами говоря, это не бог весть какой комплимент. Самые лучшие стихи и прочее — это то, что твердишь, когда тебе худо, то, что твердишь для поднятия духа!)

Эти стихи я люблю за весёлый ритм, а второе ещё и за смысл: вот мы тебя, Чёрное Перо, не боимся: для меня и моей милой гораздо интереснее тебя её лайка, котик и шляпка с вуалью. И муфта!))

Кстати, до сегодняшнего дня мне не бросалось в глаза, что это — стихи 1919 года: мне казалось, что они более поздние — эпохи Зинаиды. (Почему-то с Ольгой Ивинской они у меня не ассоциируются.) Наверное, он про них забыл, а то бы и их стопудово переделал, как переделал многие другие, пиаря себя как вундеркинда))

[Марго]

.
Октябрь

Октябрьский утренний покой,
Твоя листва готова пасть;
Над нею завтра ветер злой
Захватит власть.
Витийствуют над лесом всласть
Вороны, завтра им на юг.
Октябрьский утренний покой,
Пусть не спешат пройти свой круг
Часы, пусть мнится день длинней.
Ко лжи не склонны мы с тобой,
Но обмани меня, мой друг.
Сорви листочек в ранний час,
Другой до полдня пожалей;
Один у них, второй у нас.
Сдержи закат, пусть, нежно-мглист,
Чарует, словно аметист.
Не вдруг!
Хоть ради той лозы одной —
Уж ей морозом листья жжет,
Уж грозди съежатся вот-вот —
Для той лозы, что под стеной.

(Роберт Фрост, 1913; перевод Владимира Орданского)

Октябрь
(тот же)

Денек октябрьский золотой,
Уже созрел твой листопад.
Подует завтра ветер злой,
И листья облетят.
Вороны каркают не в лад,
Но завтра разлетится стая.
Денек октябрьский золотой,
Продли часы, неслышно тая.
Пусть кажутся длинней они.
Плени обманчивой мечтой,
Как ты умеешь, увлекая.
Один листочек утром нам,
Другой же в полдень оброни,
Один вот здесь, другой вон там.
Да будет твой закат лучист,
Земля светлей, чем аметист.
Тишь какая!
Пусть дозревает виноград:
Хотя листву спалил мороз,
Плодам вреда он не принес -
И гроздья вдоль стены висят.

(Перевод М. Зенкевича)


October

O hushed October morning mild,
Thy leaves have ripened to the fall;
Tomorrow's wind, if it be wild,
Should waste them all.
The crows above the forest call;
Tomorrow they may form and go.
O hushed October morning mild,
Begin the hours of this day slow.
Make the day seem to us less brief.
Hearts not averse to being beguiled,
Beguile us in the way you know.
Release one leaf at break of day;
At noon release another leaf;
One from our trees, one far away.
Retard the sun with gentle mist;
Enchant the land with amethyst.
Slow, slow!
For the grapes' sake, if they were all,
Whose leaves already are burnt with frost,
Whose clustered fruit must else be lost--
For the grapes' sake along the wall.

[Марго]

Сергей, фотка моря, конечно, классная. А шиповник -- вообще выше всяческих похвал!

Ворона у Сальери тоже хороша! (Как и дамочка с вуалью — тут не знаю, Ваша ли?)

[volopo]

Ворона у Сальери тоже хороша!

Это грач.

[Тигра]

Volopo, а тут у меня грач или ворон (ясно, что не ворона)?



Я думала, что ворон. И что у грача клюв светлый.

[Хелена]

Тигра, я пока заходила на форум, ты меня опередила с вопросом.

Вот грач:

[Хелена]

На фото Salieri точно ворон. У нас такой - пластмассовый - сидит на балконе, для отпугивания голубей. :)

И естественно, ворон - не муж вороны.

[Тигра]

А пока ты писала своё, я уже добавила и в свой пост вопрос про клюв.
Но ведь могут быть и разные подвиды.

[volopo]

Volopo, а тут у меня грач или ворон (ясно, что не ворона)?

Думаю, что ворон. И размеры чувствуются, и клюв черный - одного цвета с оперением.

[Хелена]

А пока ты писала своё, я уже добавила и в свой пост вопрос про клюв.
Но ведь могут быть и разные подвиды.

У грача клюв прямой, а у ворона изогнутый. Так сказать, с горбинкой.