Июнь

[Сергей]

>>>>fililog: В нем есть дуб - ровесник города

Молоденький дубочек в Херсоне. А вот 800-летний суворовский дуб в Крыму под Белогорском. Но не в июне, к сожалению.

[fililog]

Суворовский дуб, что возле горы Ак-кая? Красавец!

Под данным деревом, согласно преданию, в 1777 году великим русским полководцем, генералом-поручиком Александром Суворовым проводились переговоры с представителями султана Турции. Данные переговоры и выступили в роли отправной точки по важным событиям, результат которых заключался в присоединении Крыма к Российской империи. Есть даже пословица, гласящая, что те, кто не видел Суворовского дуба, и крымского царя лесов не видели.

У Заболоцкого есть стихотворение про одинокий дуб.

Дурная почва: слишком узловат
И этот дуб, и нет великолепья
В его ветвях. Какие-то отрепья
Торчат на нем и глухо шелестят.

Но скрученные намертво суставы
Он так развил, что, кажется, ударь —
И запоет он колоколом славы,
И из ствола закапает янтарь.

Вглядись в него: он важен и спокоен
Среди своих безжизненных равнин.
Кто говорит, что в поле он не воин?
Он воин в поле, даже и один.

[fililog]

Когда в июнь
часов с восьми
жестокий
врежется жасмин
тяжелой влажью
веток,
тогда —
настало лето.
Прольются
волны молока,
пойдут
листвою полыхать
каштанов ветви
либо —
зареющие липы.
Тогда,
куда бы ты ни шел,
шумит Москвы
зеленый шелк,
цветков
пучками вышит,
шумит,
горит
и дышит!
Не знаю, как
и для кого,
но мне
по пятидневкам
Нескучный
машет рукавом,
зовет
прохладным эхом;
и в полдень,
в самую жару —
кисейный
полог света —
скользят
в Серебряном бору
седые тени
с веток.
Как хорошо
часов с пяти
забраться
в тень густую!
В Москве —
хоть шаром покати,
Москва
тогда пустует.
И вдруг нахлынет
пестрый гам
людским
нестройным хором
и понесется
по лугам,
по Воробьевым
горам.
Мне хорошо с людьми,
когда
они спешат
на отдых,
и плещет
ласково вода
в борты
бегущих лодок.
Мне хорошо,
когда они,
размяв
от ноши
плечи,
разложат
мирные огни
в голубоватый
вечер.
А на окраинах
уже,
по стыкам рельс
хромая,—
чем вечер позже
и свежей —
длинней
ряды трамваев;
они
настойчиво звенят,
зовут
нетерпеливо
нести
домой нас,
как щенят,
усталых
и счастливых.

1928
(Николай Асеев)


Цветущий каштан на московских улицах.

[Сергей]

>>>>fililog: что возле горы Ак-кая?

Да, Ак-кая на заднем плане. А вот ещё произведение крымских лесов -- одеревеневший олень.

[maggie]

......
Июнь среди дороги
Разлегся подшофе
Сатиром козлоногим
Босой и в галифе.

Это последняя строфа стихотворения Вознесенского "Лень", которое целиком цитировалось Тигрой в теме Loriel "Вольвастер из трёх картинок". Вот тут:
viewtopic.php?f=18&t=2068&start=40#p83606

[Марго]

Сергей, крымский дуб -- я бы сказала, дубище -- меня просто потряс.

[adada]

"Женщин всегда потрясает то, чего они не могут потрясти своими руками." (Дуб)

[Марго]

Ададаизм у товарища Дуба не сложился: хотя бы за самую нижнюю веточку этот дубище вполне потрясти можно.

[zyablik]

Пусть это будет про июнь! Очень люблю это стихотворение Набокова.

ДОМОЙ

На мызу, милые! Ямщик
вожжою овода прогонит,
и — с Богом! Жаворонок тонет
в звенящем небе, и велик,
и свеж, и светел мир, омытый
недавним ливнем: благодать,
благоуханье. Что гадать?
Все ясно, ясно; мне открыты
все тайны счастья, вот оно:
сырой дороги блеск лиловый,
по сторонам то куст ольховый,
то ива, бледное пятно
усадьбы дальней, рощи, нивы,
среди колосьев васильки,
зеленый склон, изгиб ленивый
знакомой тинистой реки.
Скорее, милые! Рокочет
мост под копытами. Скорей!
И сердце бьется, сердце хочет
взлететь и перегнать коней.
О, звуки, полные былого!
Мои деревья, ветер мой,
и слезы чудные, и слово
непостижимое: домой!


Если судить по жаворонку и василькам - июнь?

[fililog]

<...>
Полдень раннего июня
Был в лесу, и каждый лист,
Полный, радостный и юный,
Был горяч, но свеж и чист.

Лист к листу, листом прикрытый,
В сборе лиственном густом
Пересчитанный, промытый
Первым за лето дождём.

И в глуши родной, ветвистой,
И в тиши дневной, лесной
Молодой, густой, смолистый,
Золотой держался зной.

И в спокойной чаще хвойной
У земли мешался он
С муравьиным духом винным
И пьянил, склоняя в сон.

И в истоме птицы смолкли...
Светлой каплею смола
По коре нагретой ёлки,
Как слеза во сне, текла...

(Александр Твардовский, из "Василия Тёркина")

Этот муравьиный дух винный меня подкупил, не смогла мимо пройти.

[Марго]

Ну надо же! Я и не думала, что у Твардовского можно найти вот такое. Но никогда не поздно и, казалось бы, в известном поэте открыть для себя что-то привлекательное новое.

Спасибо, fililog.

[adada]

http://magazines.russ.ru/ra/2006/7/lian19-pr.html
Опубликовано в журнале:
«Дети Ра» 2006, №7

Марк Ляндо

Июнь... Инь-ян. Инь-ян... Июнь.
Касанье рук.
Кузнечика аккадский звук.
Всю ночь — заря
Среди смеркающихся дач
И прядей перистых воздушно
дальний плач!..
Инь-ян. Июнь... Июнь. Инь-ян..

Июнь! Буянь, баянь, пиань для пань, для Тань и Мань, отдай им дань!

[ne znatok]

Куда ни плюнь -
Кругом июнь.

Иртеньев

[Марго]

.





Светлеет грусть, когда цветут цветы,
Когда брожу я многоцветным лугом
Один или с хорошим давним другом,
Который сам не терпит суеты.

(Николай Рубцов)

[adada]

Июнь

Что выделывают птицы!
Сотни радостных рулад,
эхо по лесу катится,
ели ухом шевелят...

Так и этак, так и этак
голос пробует певец:
«Цици-вити»,— между веток.
«Тьори-фьори»,— под конец.

Я и сам в зеленой клетке,
не роскошен мой уют,
но зато мне сосны ветки
словно руки подают.

В небе — гром наперекат!..
С небом, видимо, не шутки:
реактивные свистят,
крыльями кося, как утки.

[fililog]

adada, Вы поставили знак вопроса, потому что не уверены, что это Николай Асеев? Это он. Точно.


ЛЕТО В ГОРОДЕ

Разговоры вполголоса,
И с поспешностью пылкой
Кверху собраны волосы
Всей копною с затылка.

Из-под гребня тяжелого
Смотрит женщина в шлеме,
Запрокинувши голову
Вместе с косами всеми.

А на улице жаркая
Ночь сулит непогоду,
И расходятся, шаркая,
По домам пешеходы.

Гром отрывистый слышится,
Отдающийся резко,
И от ветра колышется
На окне занавеска.

Наступает безмолвие,
Но по-прежнему парит,
И по-прежнему молнии
В небе шарят и шарят.

А когда светозарное
Утро знойное снова
Сушит лужи бульварные
После ливня ночного,

Смотрят хмуро по случаю
Своего недосыпа
Вековые, пахучие
Неотцветшие липы.

1953
Борис Пастернак

[Марго]

Тоже хотела этого Пастернака выложить, но решила, что он июльский (хотя сейчас посмотрела: липы цветут действительно в конце июня).

А вот свежеиюньское -- прибавление в вороньем семействе:





Там на поваленном дереве пятеро вот таких птенцов сидело: у них даже шеи спереди пока голые, без перьев (здесь только на первой видно), хотя размерчик приличный. Летать еще не умеют, только с ветки на ветку перепрыгивают. И, как ни странно, глаза у всех голубые.

Пока кружила вокруг, фоткая, над головами на деревьях тааакое карканье поднялось!.. Муж говорит, давай побыстрее сматываться, а то заклюют ведь родители-то.

Прошу прощения за плохое качество снимков -- там совершенно негде было развернуться, чтобы в нужном ракурсе снимать.

[fililog]

Тоже хотела этого Пастернака выложить, но решила, что он июльский (хотя сейчас посмотрела: липы цветут действительно в конце июня).

В этом году еще не добралась, а в прошлом уже в конце мая липы начали цвести, и я где-то в это время собирала цветы для чая.

Про ворон. Удивительно, что такие уже большие птенцы. Я вообще первый раз птенцов вороны вижу "живьем". Не скажу, что лапочки. Больше даже совсем не лапочки: то ли сердитые, то ли настороженные.

[Марго]

Сама впервые увидела, с трудом даже поверила, что это вороны. Они размером почти со взрослых, хотя еще не летают.

[adada]

Алексей Пурин

Только те города, где уже побывал, где уже
ты оставил рассаду души, раскрывают в душе
запыленные комнаты памяти - жаждою Рима
почему же она всё сильней смущена и ранима?
Там упругая бронза крестом в раскаленный июнь
упирается. Там с лепестков - только тронь, только дунь -
розы сходит магический образ Сильвестра II.
Там в любовном блаженстве латыни безмолвствует слово,
прижимаясь к другому на мраморном воске плиты...
Или в русской поэзии Рим - умиранья синоним,
и тоскует душа, что - покуда мы с нею слиты -
маслянистую ветку и пористый камень не тронем?

+
А с Асеевым... я обычно проверяюсь еще и по своей базе, но сейчас это не всегда возможно сделать оперативно. :)

[fililog]

Поет Июнь, и песни этой зной
Палит мне грудь, и грезы, и рассудок.
Я изнемог и жажду незабудок,
Детей канав, что грезят под луной
Иным цветком, иною стороной.
Я их хочу: сирени запах жуток.
Он грудь пьянит несбыточной весной;
Я их хочу: их взор лазурный чуток,
И аромат целебен, как простор.
Как я люблю участливый их взор!
Стыдливые, как томны ваши чары...
Нарвите мне смеющийся букет,
В нем будет то, чего в сирени нет,
А ты, сирень, увянь в тоске нектара.

(Игорь Северянин)

[Тигра]

Конечно, очень хочется поправить Северянина: а ты, сирень, отвянь!

[Марго]

.
Раз уж Северянину так сильно хочется, подброшу-ка и я ему незабудок:

[fililog]

Ох, спасибо, Марго! Очень нежные цветы! В поля потянуло, за город, "в деревню, к тетке, в глушь..."

Что делать в городе в июне?
Не зажигают фонарей;
На яхте, на чухонской шхуне
Уехать хочется скорей!

(Осип Мандельштам, Летние стансы)

[Salieri]

Тогда я тоже подброшу незабудок, эстонских. Северянин ведь умер у нас в Эстонии, в Тойла.



А это альтернативные стихи за сирень.

Белой ночью в белые сирени,
Призраком возникшие, приди!
И целуй, и нежь, и на груди
Дай упиться сонмом упоений,
И целуй, и нежь, и утруди...
Белой ночью белые приветы,
Ласк больных, весенних полусны,
И любовь, и веянье весны,
И полутемени, и полусветы,
И любовь, и чувства так лесны!..
Эта ночь совсем, совсем живая!
В эту ночь приди ко мне, приди!
И судьбу свою опереди!
А сирень цветет, слегка кивая!
А любовь растет, легка, в груди!




Хорошие стихи, правда?

[Князь Мышкин]

Тогда я тоже подброшу незабудок, эстонских. Северянин ведь умер у нас в Эстонии, в Тойла.
Хорошие стихи, правда?

Отличные стихи (и фото замечательные)!

[Salieri]

[Salieri]

Я теперь хочу поговорить о наших дубах. Один из них здесь уже был - в своей зимней ипостаси и почему-то на ветке Не пишите стихов о любви, - впрочем, я сам его туда поставил. Это знаменитый, хотя он и не тройной, Тамме-Лаури - самый могучий и самый старый эстонский дуб.





А сейчас он такой:





И через 11 лет ему будет полных 800. Я думаю, он доживёт!

Про него и в Вики есть! Вот как там о нём пишут:

Дуб Тамме-Лаури (эст. Tamme-Lauri tamm) — самый крупный дуб, произрастающий на территории Эстонии. Дуб растёт на земле одноимённого хутора Тамме-Лаури, в волости Урвасте уезда Вырумаа.

Высота дерева от поверхности земли составляет 17 метров, а ширина обхвата ствола равна 8 метрам. Согласно проведённым исследованиям, было выяснено, что дерево начало расти в 1326 году.

Дуб Тамме-Лаури был изображён на обратной стороне 10-кроновой купюры.

Дерево было взято под охрану как природоохранный объект республики 30 июня 1939 года.

Красивая, кстати, была купюра - красивее, чем 50 крон, хотя на них был церковный орган, и чем 100 крон - на них был обрывистый морской берег, тоже красиво, но дуб - он ведь живой! И светится!

А этот красавец - дуб Мяэ-Лыхтсуу (или Лыхтсу-Рейну) - второе по толщине дерево в Эстонии. Он тоже растёт в Урвасте, в Вырумаа, т. е. в Выруском уезде - это ровно посередине между Пярну и Псковом и недалеко от Тарту. Он растёт к западу от волостной церкви Урвасте и рядом с мельницей Мяэ-Лыхтсуу, от которой и его название, а второе он получил от находившегося неподалёку, теперь разрушенного хутора Лыхтсу. В обхвате дерево составляет 7,03 метра, а в высоту - аж 28 метров (!), - это потому, что оно растёт на крутом склоне холма и тянется из тени к солнцу. В народе он известен как "трёхсотлетний дуб", но по мнению учёных, он старше: ему около 400 лет. Много лет назад, пока дерево ещё не обросло кругом кустарником, в его дупле зимовал медведь!





Ещё из старейших деревьев Эстонии - легендарный дуб в Пюхаярве, в волости Отепя, тоже взятый государством под охрану. Он называется Дуб войны: в 1841 году в этих местах произошло восстание крестьян против помещика из Пюхаярве. Охват ствола дуба - без малого 7 метров (в справочнике указано 698 см), высота - 22 метра. Ему от 300 до 400 лет. На этом снимке его лечат: в 2010 году ему штормовым ветром надломило ветку.





А этот - совсем ещё молоденький: ему только 150 лет. Есть такая церемония в Сети - путём голосования выбирать Европейское дерево года. И деревом 2015 года, по итогам голосования, в котором приняли участие более 200 000 человек, выбран вот этот 150-летний дуб, который растет прямо на школьном футбольном поле в Ориссааре, на острове Сааремаа. За эстонское дерево на порталe treeoftheyear.org проголосовали 60 000 человек. (На втором месте в этом году - 250-летний венгерский платан, который уже выбирали деревом года в 2013 году, а на третьем - испанский 200-летний тополь, участвовавший в конкурсе впервые.)




"Старый дуб", стихи Фета.

...Когда ж неведомым страданьям,
Когда жестоким испытаньям
Придет медлительный конец?
Иль вечно понапрасну годы
Рукой суровой непогоды
Упрямый щиплют твой венец?

И под изрытою корою
Ты полон силой молодою.
Так старый витязь, сверстник твой,
Не остывал душой с годами
Под иззубренною мечами,
Давно заржавленной броней.

Всё дальше, дальше с каждым годом
Вокруг тебя незримым ходом
Ползёт простор твоих корней,
И, в их кривые промежутки
Гнездясь, с пригорка незабудки
Глядят смелее в даль степей.

Когда же, вод взломав оковы,
Весенний ветр несет в дубровы
Твои поблеклые листы,
С ним вести на простор широкий,
Что жив их пращур одинокий,
Ко внукам посылаешь ты.

[Марго]

Что делать на хуторе летом — в июне?
Отраву разложишь для мух да хлопушкой
велишь погонять их увесистой Дуне

Только сейчас прочитала. Браво обоим! ))

[Salieri]

Вчера вечером после моего поста определённо было что-то другое! fililog - ?

[fililog]

Какие все глазастые. Да, вчера поставила стихи, но потом заметила ошибку, а времени и возможности ее исправить не было, посему и удалила. Но сейчас поправлю и поставлю.

Хотела найти перевод Георга Гейма (которого maggie на немецком привела), но, видимо, его стихотворение Juni-Nachmittag ("Июнь. После полудня") не переводилось... Или я просто плохо искала. В анталогии западноевропейской поэзии ХХ века встретилось стихотворение "Праздник под открытым небом" нидерландского поэта Мартинюса Нейхофа (1894—1953) (перевод Е. Витковского).


Июньский вечер засветил огни
и озарил зеркальные озера.
Наш столик посреди лужайки скоро
совсем потонет в лиственной тени.

Стихи в душе — замена разговора.
Мы допиваем чай, и мы одни.
О хрупкая печаль, повремени,
не привноси в гармонию раздора.

За озером уже бренчат гитары,
и весла мерно бьют по водной глади;
целуются мечтательные пары,

бредя туда, куда ведет дорожка, —
нет, не любви — красивой позы ради,
и ради чувства — но совсем немножко.

[Salieri]

Скептик какой!

У меня тоже иностранец - Виктор Гюго. Перевод - Бенедикта Лившица. На всякий случай даю и оригинал - он мне нравится даже немножко больше перевода. В частности, тем, что драже лучше, чем карамель.

Может, кто-то здесь не знает, что такое Сен-Клу: это парк. Общественный, но роскошный. Так что надоел мне твой Сен-Клу - это куда похлеще, чем и Дидло мне надоел. Чальд-Гарольд и Евгений Онегин закуривают!

* * *
Quand les guignes furent mangées,
Elle s'écria tout à coup :
J'aimerais bien mieux des dragées.
Est-il ennuyeux, ton Saint-Cloud !

On a grand-soif ; au lieu de boire,
On mange des cerises ; voie,
C'est joli, j'ai la bouche noire
Et j'ai les doigts bleus ; laisse-moi. -

Elle disait cent autres choses,
Et sa douce main me battait.
Ô mois de juin ! rayons et roses !
L'azur chante et l'ombre se tait.

J'essuyai, sans trop lui déplaire,
Tout en la laissant m'accuser,
Avec des fleurs sa main colère,
Et sa bouche avec un baiser.





* * *
Когда все вишни мы доели,
Она насупилась в углу.
— Я предпочла бы карамели.
Как надоел мне твой Сен-Клу!

Конечно, жажда. Пару ягод
Как тут не съесть? Но погляди:
Я, верно, не отмою за год
Ни рта, ни пальцев! Уходи!

И колотушки, и угрозы,
И остальная дребедень...
Июнь! Июнь! Лучи и розы!
Поет лазурь, и молкнет тень.

Прелестную смиряя злюку,
Под град попреков и острот,
Я ей оттер цветами руку
И поцелуем — алый рот.

[fililog]

Ладно, раз о переводах и иностранцах, тогда еще одно замечательное стихотворение Роберта Фроста (перевод Г. Кружкова).

Лягушачий ручей

В июне умолкает наш ручей.
Он то ли исчезает под землею
(И в темноту уводит за собою
Весь неуемный гомон майских дней,
Все, что звенело тут на всю округу,
Как призрачные бубенцы сквозь вьюгу) —
То ли уходит в пышный рост хвощей
И в кружевные кущи бальзаминов,
Что никнут, свой убор отцветший скинув.
Лишь русло остается, в летний зной
Покрытое слежавшейся листвой,
Случайный взгляд его найдет едва ли
В траве. И пусть он не похож сейчас
На те ручьи, что барды воспевали:
Любимое прекрасно без прикрас.

Robert Frost. Hyla Brook

By June our brook’s run out of song and speed.
Sought for much after that, it will be found
Either to have gone groping underground
(And taken with it all the Hyla breed
That shouted in the mist a month ago,
Like ghost of sleigh-bells in a ghost of snow) —
Or flourished and come up in jewel-weed,
Weak foliage that is blown upon and bent
Even against the way its waters went.
Its bed is left a faded paper sheet
Of dead leaves stuck together by the heat —
A brook to none but who remember long.
This as it will be seen is other far
Than with brooks taken otherwhere in song.
We love the things we love for what they are.

1920

Мне нравится еще один перевод этого стихотворения — Дмитрия Манина.

Ручей утратил к лету песнь и прыть.
Ищи его, свищи — ушел в глухое
Подземье, может быть (и взял с собою
Древесных квакш, привыкших голосить
В тумане — будто в призрачной пурге
Звон бубенцов на призрачной дуге), —
Иль в чахлой недотроге, может быть,
Нашел вторую жизнь, клонясь туда,
Откуда не течет уже вода.
Бумажная, истлевшая листва
Покрыла русло, видное едва —
Ручей лишь для того, кто помнит паче.
Он не чета ручьям, которым честь
Досталась быть воспетыми иначе.
Но кто любим, — любим таким, как есть.

перевод 2009

[fililog]

Сегодня стоит жара, на градуснике - плюс 34. Очень к погоде подходит стихотворение Зенцова.

Начало лета и жара,
Шары пионов на ветру,
На речке капельки с весла,
Да выпи уханье в бору.
Неугомонный зуд шмеля
Над васильковой кладовой
И зов прохладного ручья
Журчащей девственной водой.
Озон с иголочек сосны
Дубит янтарную смолу.
Роняя блики белизны,
Поют березки на ветру.
А в чистом небе синеву
Ласкают солнышка лучи.
Как я хочу упасть в траву,
Себя от города лечить.

[fililog]

Понемногу вступает в права
Ослепительно знойное лето.
Раскаленная солнцем трава
Испареньями влаги одета.
Пожелтевший от зноя лопух
Развернул розоватые латы
И стоит, задыхаясь от мух,
Под высокими окнами хаты.
Есть в расцвете природы моей
Кратковременный миг пресыщенья,
Час, когда перламутровый клей
Выделяют головки растенья.
Утомились орудья любви,
Страсть иссякла, но пламя былое
Дотлевает и бродит в крови,
Уж не тело, но ум беспокоя.
Но к полудню заснет и оно,
И в средине небесного свода
Лишь смертельного зноя пятно
Различит, замирая, природа.

Николай Заболоцкий

[Salieri]

У Эмили Дикинсон июнь упоминается часто, но и переводы часто оставляют желать. Может быть, и этот не о том, но хоть приятно читается. Оригинал вот:

* * *
There is a zone whose even years
No solstice interrupt,
Whose sun constructs perpetual noon,
Whose perfect seasons wait;
Whose summer set in summer till
The centuries of June
And centuries of August fuse
And consciousness is noon.


* * *
Есть некая пора, когда
ход времени спрямлен,
и вечно ясен горизонт,
и тих любой сезон.
За летом лето настает,
и слит июньский век
с эпохой августа весь год,
и счастлив человек…

Ладно, раз о переводах и иностранцах, тогда еще одно замечательное стихотворение Роберта Фроста (перевод Г. Кружкова).

Стихотворение-то замечательное, но перевод... Безобразие уже вот этот хориямб: То ли уходит в пышный рост хвощей... Кто-то ему мешал написать Не то уходит?! А уж переводить Hyla Brook как "Лягушачий ручей" - это форменное свинство! Потому что hila - это древесная квакша, а древесная квакша - это не лягушка. Это - сама прелесть:




(И куча важных брендов, между прочим! В числе прочего журнал герпетологов.)




Квакши даже не прыгают, как озёрные лягушки, а лазают по веточкам или ходят. Притом не квакают, а поют - раздувают горло шариком и поют! Их песенка похожа на кряканье утят, но более высокой тональности. Весь неуемный гомон майских дней, Все, что звенело тут на всю округу - это именно о них. При желании их можно послушать тут: http://animalreader.ru/lyagushka-kvaksha.html


А Hyla Brook - вот он, реально протекающий недалеко от дома Фростов, - это сейчас дом-музей:

[fililog]

Стихотворение-то замечательное, но перевод... Потому что hila - это древесная квакша, а древесная квакша - это не лягушка. Это - сама прелесть...

Мне Кружков тоже не очень, поэтому добавила еще Манина. Его перевод понравился? А ведь там именно древесная квакша!

[Тигра]

В оригинале очень выразительна первая строка: By June our brook’s run out of song and speed (к июню у нашего ручья кончились песня и скорость).
"В июне умолкает наш ручей" совершенно не передаёт этого, а "Ручей утратил к лету песнь и прыть" передаёт. Правда, "песнь" немного напрягает.

[fililog]

Да, у Манина тоже не без недочетов, его "бумажная" листва меня смущает, я бы "опавшая" употребила.
По ссылке Salieri кроме записи "песен" квакши замечательные фото, такие забавные экземпляры попадаются, что без улыбки на них невозможно смотреть. Но у Фроста жили вот такие древесные квакши (не знаю, можно ли лягуху рассмотреть на камне, но увеличить не получается):



А вот и сам ручей "без песен и прыти":

[Тигра]

Это фото сделано зимой, но о дубах говорили тут, так что тут и покажу. Это город Чарльстон, штат Южная Каролина.

Charleston - Angel Oak by Dave Lizbinski, on Flickr