Собственное творчество форумчан

[Vera Andreeva]

Марго, честно? Мне очень приятна Ваша похвала. Очень! Что скрывать очевидное?
Я сама считаю этот отрывок неплохим, иначе бы сюда его не поместила, хотя мне показалась в нем важнее сама его тематика, оказавшаяся слегка "в тему" ветки, а именно - о том, что можно поделиться своим творчеством, в том числе и чем-то из полузабытой юности.
Я согласна, что прочитывать выдержки из больших (по объему) книг - это довольно стандартная практика для выбора читать-не читать всю вещь целиком.
Но меня, видимо, воспитали как-то уж очень консервативно: я обычно читаю большие (по объему) книги только по особой рекомендации (есть у меня в поле зрения пара-тройка людей, чьему мнению я беспрекословно доверяю), что позволяет мне не лезть ни в середину, ни в конец, чтобы "составить мнение". Читаю с начала и по порядку. Только тогда думаю, что могу адекватно оценить повесть/роман. Потому что выдержка из романа остается выдержкой, как ты не тужься, и никогда не будет она самостоятельным произведением, а значит, и нельзя к ней подходить с мерками для малых форм. Но это, повторю, мой собственный принцип (или придурь?). Другие могут считать иначе. Но в данном случае книга-то моя, и я, честно говоря, с неохотой (исходя из вышесказанного, вполне объяснимой) вырвала из контекста кусок и поместила здесь.
В итоге, хороший отзыв прилетел только от Вас, а остальные восприняли холодно, потому-то я и написала "что и требовалось доказать". Вы же сказали "нравится" не "благодаря", а "вопреки" обстоятельствам, и это только повышает для меня ценность похвалы))
А вообще сейчас среди "сетевых" пользователей описана такая тенденция, которая называется "когнитивная лень". Это когда человек не может долго удерживать внимание на чем-то одном, ему нужно постоянно переключаться. У людей с когнитивной ленью обычно не получается читать и воспринимать объемные тексты. Они их бросают, подчас даже когда им интересно, убегая на форум, в соцсеть, проверять эл. почту и т.п. Поэтому сетевая литература - это, прежде всего, малые формы, так она ориентирована на сетевых читателей, которые в силу устройства их психики просто не станут читать большие объемы. Помните, Марго, как один из комментаторов вашей сказки написал, что недостаток ее в том, что она слишком длинная. А ведь всего-то пара страниц… Ну тяжело людям читать долго. Устают они. Ничего не поделаешь.

[Тигра]

Потому что выдержка из романа остается выдержкой, как ты не тужься, и никогда не будет она самостоятельным произведением, а значит, и нельзя к ней подходить с мерками для малых форм.

Это очень верно.
Так, например, есть хорошие романы, написанные далеко не прекрасным стилем.
Для короткого рассказа это не прокатит.

Помните, Марго, как один из комментаторов вашей сказки написал, что недостаток ее в том, что она слишком длинная. А ведь всего-то пара страниц… Ну тяжело людям читать долго. Устают они. Ничего не поделаешь.

Бывает и такое.
Но бывает проще: текст слишком длинен для ресурса, на котором представлен.

Так, идя по улице, я готова остановиться на пять минут и посмотреть выступление уличного артиста и восхититься им, но никак не готова стоять полчаса.
Или с удовольствием читаю роман, удобно устроившись в кресле или лежа в постели, но не могу читать его с монитора.

[adada]

А вообще сейчас среди "сетевых" пользователей описана такая тенденция, которая называется "когнитивная лень".

Надо будет как-нибудь посмотреть, что пишут об этом надежные психологи. А пока выскажу мнение достаточно опытного и самозаслуженного лентяя: с когнитивной ленью успешно конкурирует эмпатийная, когда читатель не хочет длительно сопереживать автору, когда ему достаточно в общих чертах познакомиться с доминирующей авторской эмоцией, вежливо отдать ей должное, не проходя всю ее до конца. Иногда просто нет смысла обливаться слезами над вымыслом, наперед зная, что можешь облиться. :)

[ne znatok]

Но бывает проще: текст слишком длинен для ресурса, на котором представлен.
<...>
Или с удовольствием читаю роман, удобно устроившись в кресле или лежа в постели, но не могу читать его с монитора.

Абсолютно согласна. Причем как текст может быть длинен для ресурса, так и небольшой рассказ может быть слишком короток для книги. Т.е. раньше у меня таких проблем не было, ведь все, что я читала, было в одном формате - бумажно-книжном. А теперь у меня разделение: длинную прозу я не могу читать с монитора, а вот короткое хуже идет в напечатанном виде, тогда как с монитора читается превосходно.

[mirage]

Да, такая особенность восприятия есть.

Но меня смутила не длина текста, а вязкость стиля. Ну и жанр совсем не мой. О любви ведь можно писать в разных жанрах.

[Марго]

Помните, Марго, как один из комментаторов вашей сказки написал, что недостаток ее в том, что она слишком длинная.

Vera Andreeva, а Вы помните, что в последующем обсуждении другой комментатор сказал, что она, напротив, очень короткая и надо было бы дать развитие некоторых сюжетных линий? А это о чем говорит? Да о том, что на вкус и цвет товарища нет, т. е. каждому свое.

Вот, к примеру, mirage сегодня сказала:

Vera Andreeva, из того, что Вы здесь публиковали, мне понравилось только одно Ваше стихотворение...
ne znatok сравнила его тогда со стихотворением Набокова о кинематографе...

— из чего следует не только то, что ей из выложенного Вами, допустим, десятка стихов (не знаю, сколько их было на самом деле, но, наверное, не больше 10) ей понравился только один, но и то, что Набоков может быть кем-то принят за эталон.

Однако я, к примеру, на это могу возразить следующее. Ни у Набокова, ни у кого-то из поэтов еще нет стопроцентно удавшейся поэзии. К примеру, не так давно в пути читала свежеприобретенный томик Блока. Так вот, из более чем полусотни страниц стихов, которые успела прочитать, мне понравилась всего лишь пара, да и то без восторга, просто приличное (прошу прощения, если я здесь вдруг уже об этом говорила, не помню, на каком из моих форумов высказала тогда свое удивление). И тем не менее Блок — признанный классик, и даже на мой взгляд не такой уж большой любительницы его поэзии, как минимум три шедевра у Блока есть.

Что касается Набокова, то о его поэзии судить не могу, поскольку читала немного и бессистемно. Но о Набокове как о писателе я свое мнение здесь несколько лет назад высказывала, а совсем недавно говорила о нем на другом форуме. Если кому-то интересно, это здесь: http://rusforus.ru/viewtopic.php?f=4&t=8532. В общем, я этого писателя в один ряд с моими любимыми Буниным, Куприным, Чеховым не поставлю никогда, хотя и плюсы его творчества тоже там отметила. А это опять же говорит о глубокой субъективности восприятия творчества литераторов вообще и поэзии в частности.

Так что, Vera Andreeva, и Ваши романы, и Ваши стихи, конечно, найдут, если уже не нашли, своего читателя. Уверена, что Вы показывали их не только на этом форуме и что получали немало позитивных и даже восхищенных отзывов. В частности, уверена потому, что даже на мое совсем короткое творчество (и по времени, что я этим "прибаливаю", и по количеству слов) тоже были ну очень лестные отзывы. Так что останавливаться в растерянности, оттого что кому-то не понравилось, резона нет — вот это, я думаю, главное. В общем, как сказала выше, будем творить и дальше, оттачивая мастерство! (А в Вашем творчестве оно точно есть.)

Ко всем читателям этой ветки: обсуждать обсуждайте, но не забывайте, что это тема для творчества всех форумчан. Так что по-прежнему как автор темы приглашаю и жду, что еще хотя бы два-три человека наконец-то свое выложат: прозу или поэзию, фрагмент или целиковое (можно ссылкой) — приветствуется всё.

Думаю, что и здешние критики могли бы поучаствовать в этом процессе — не все же критиковать. Тем более что у них уж точно и в хвалебных отзывах недостатка не будет.

[Тигра]

Думаю, что и здешние критики могли бы поучаствовать в этом процессе — не все же критиковать.

Не все же писатели — есть и просто читатели.

[Хелена]

Тигра, ну что поделаешь. Не дано.
Вольвастеры делать и отгадывать получается, а так - нет.

[mirage]

Марго, Вы снова неверно истолковали мои слова, как и в случае с редакцией портала. Причем тот факт, что Тигра тогда поняла мои слова абсолютно верно, говорит о том, что проблема была не в качестве изложения.

Ключевым в моем посте было то, что Вы от него откусили. То юношеское стихотворение VA меня просто околдовало. Я не разбрасываюсь подобными эпитетами. А критические замечания высказала именно потому, что судя по этому стихотворению, человеку очень многое было дано. Если автор — бездарь (на мой взгляд), то нет никакого смысла лезть с критикой — только настроение человеку портить, но если он (на мой взгляд) талантлив, то есть небольшая вероятность, что какие-то мои критические замечания будут полезны.

Кстати, Vera Andreeva, меня в личке попросили дать ссылку на то Ваше юношеское стихотворение, и в поисках его я обнаружила, что мне очень понравилась еще одна строфа из другого Вашего стиха:

Знаю — осень наступит однажды, за которой не будет зимы...

И его концовка тоже очень сильная, на мой взгляд.

А Набокова я упомянула, Марго, объясняя, почему я перепутала театр с кинематографом. Мне почему-то кажется, что Vera Andreeva сможет сама верно истолковать мои слова.

[Марго]

Марго, Вы снова неверно истолковали мои слова, как и в случае с редакцией портала. Причем тот факт, что Тигра тогда поняла мои слова абсолютно верно, говорит о том, что проблема была не в качестве изложения.

Я не знаю, как еще можно "истолковать" написанное черным по белому:

Vera Andreeva, из того, что Вы здесь публиковали, мне понравилось только одно Ваше стихотворение.

— о чем я и говорила, собственно, в своем посте (здесь-то "откусывать" было нечего, точка стоит).

А Набокова я упомянула, Марго, объясняя, почему я перепутала театр с кинематографом.

Это я тоже поняла.

[maggie]

... я обычно читаю большие (по объему) книги только по особой рекомендации (есть у меня в поле зрения пара-тройка людей, чьему мнению я беспрекословно доверяю)...

Да, есть и такой способ.
Для меня раньше, в детстве-юношестве "путеводной звездой" в мире книг часто была старшая меня на 5 лет сестра и ещё её друзья и коллеги - актёры различных театров моего родного города.
Позднее на чтение многих произведений на английском из списка must, которые не были в институтской программе, натолкнули меня мои преподаватели с ин. яза. Особенно, конечно, любимый Канторович, преподававший у нас современную англо-американскую литературу. Здесь, в Германии, я не сразу, конечно, пристрастилась к книгам на немецком и не сразу определилась с кругом чтения. Мне долгое время не хватало знания языка... А из нелюбви к нему тогдашней я продолжала читать, в основном, на английском.
Но потом моя точка зрения насчёт немецкого и моё отношение к нему изменились... И я начала много читать и на немецком тоже. На выбор книг оказывали влияние, конечно, и муж, и некоторые из моих учеников, изучавших русский. Но это могли быть и какие-то печатные рецензии, и просто попавшаяся случайно в руки книга на книжном базарчике или книжной ярмарке, могла быть книга с полки в книжном магазине, несколько хороших книг для "летнего чтения" я нашла в библиотечках отелей, где отдыхала...

К теме т.н. "когнитивной лени". Допускаю, что есть и такое, но...
Во-первых, у всех людей, включая тех, кто участвует в форумах, существует свой подход к чтению - что, где и когда и сколько читать. И об этом выше говорили - и Вы, и другие форумчане...
Но я хотела всё же вернуться к этому вот кусочку Вашего поста:

Это когда человек не может долго удерживать внимание на чем-то одном, ему нужно постоянно переключаться. У людей с когнитивной ленью обычно не получается читать и воспринимать объемные тексты. Они их бросают, подчас даже когда им интересно, убегая на форум, в соцсеть, проверять эл. почту и т.п.

То есть, можно представить себе человека, который и хотел бы увлечься объёмным текстом, но в силу того, что он участвует в форуме, где от него ожидают после чтения анализа, критики или рассуждений о чём-то пусть и малообъёмном, он откладывает то и дело этот объёмный текст, а потом читает о себе диагноз: "когнитивная лень".

Vera, я утирирую, конечно, это шутка, Вы понимаете... )))
И всё же... Вот представьте себе, что Вы читаете параллельно две или даже три книги. Я часто так делаю, на это есть объяснения, тоже из юности...
Представьте, что одну книгу Вы читаете, что называется, для себя (хотя Вы в любом случае это делаете, естественно), а другую - тоже вроде для себя, но и с мыслью подсознательной, что от Вас потом ожидают ответа на вопрос: Ну, и как Вам?
Конечно, Вы и о той, первой, тоже можете порассуждать в сети или с друзьями. Если захотите. А о второй можете и не дискутировать. Если не захотите.

И тем не менее, я думаю, это не одно и то же - читать книгу или смотреть фильм "просто так" или "только для себя" vs делать то же самое (пусть и "для себя", конечно, но и) для высказывания о прочитанном/просмотренном мнения. imho
__________________________________
Я читаю сейчас, например, три книги, одна из которых - "Бесцветный Цукуру Тадзаки и его годы странствий" Харуки Мураками. Я читаю её на немецком, она называется по-немецки "Die Pilgerjahre des farblosen Herrn Tazaki". После прочтения я пообещала дать книгу подруге. Когда/если она её тоже прочтёт, мы, возможно, о ней поговорим или будем, возможно, в наших разговорах ссылаться на какие-то сцены или на какие-то цитаты, на каких-то героев книги... Мы с ней часто так делаем, вообще-то. А может быть, мы этого делать не станем. То есть, мы не ожидаем друг от друга разговора о книге, обсуждения, высказывания мнения о прочитанном...

[Vera Andreeva]

Марго, Мираж, еще раз спасибо за лестные слова в мой адрес.
Слово "околдовало" меня, разумеется, тронуло. Это какой-то другой уровень, чем просто "понравилось"))
А вот слово "только" из этой же фразы не могло, конечно, не расстроить (хотя бы чуть-чуть). Я ведь совсем не считаю себя поэтом: проза, на мой (сугубо субъективный, конечно) взгляд получается у меня лучше, хотя и прозаиком я не имею права себя считать. Потому что профессия у меня совсем не филологическая, и литература - это чистое хобби.
Как подтвердили здесь в большинстве комментариев, "нравится - не нравится" - это все-таки вопрос читательского вкуса (я, к слову, тоже далеко не все люблю у Толстого, Бунина или Набокова и уж тем более, у Блока, Цветаевой или Пастернака, а ведь это я перечисляю нескольких из мной любимых, и уж тем более профессиональных и признанных авторов, что уж говорить о менее любимых/профессиональных/признанных).
Впрочем, Мираж пишет дальше про еще одно стихотворение, которое ей понравилось, а также объясняет, что именно не понравилось в прозаическом отрывке, хотя значение слово "вязкий" в применении к данному отрывку я, наверное, не совсем поняла…
Вот как я сама понимаю слово "вязкий": это когда читаешь и чувствуешь, что месишь мозгами что-то "густое", то есть когда проза заставляет "вникать", перечитывать, но не из-за особой глубины мысли, а потому что нет достаточной ясности и прозрачности языка, и слова должны преодолеть сопротивление, прежде чем попасть в ту часть мозга, где их поймут. Может, Вы что-то другое имели в виду?
Совершенно согласна со всеми, кто пишет, что текст может просто не соответствовать ресурсу, и было приведено удачное сравнение с уличным музыкантом. Я, как и большинство здесь высказавшихся, точно также все мелкое (стихи, блоги, маленькие рассказы, зарисовки и статьи) читаю с компьютера, а сборники прозы и стихов, повести и романы заливаю в электронную книгу и читаю уже оттуда. И, может быть, для начинающего автора лучше было бы писать что-то покороче, чем романы, потому что читать что-то неизвестное и длинное сложнее, чем неизвестное и короткое. Но короткого я писать не умею и, наверное, не стремлюсь, так как и читать больше люблю повести и романы. Тем более, что перед тем, как начать свой первый роман (а писала я его с 2008 по 2012 год), я долго думала над вопросом "а зачем". Все мы знаем, что "если можешь не писать, не пиши". И я проверяла необходимость влезать в написание большой книги вопросом к себе самой: "А есть ли мне что сказать читателю?" И ответила на этот вопрос, что - да, видимо, есть. Поймите меня правильно: не в том смысле, что читателю "было бы неплохо это послушать", а именно в том смысле, что "мне самой есть, чем поделиться". Это опыт позитивизма, конструктивизма и, если можно так выразиться, последовательности в построении человеческих отношений, вопреки принятому отношению к теме любви, особенно физической, как к чему-то деструктивному, греховному и нередко граничащему со смертью, особенно в литературе.

Также в комментариях мне показалась важной та мысль, что просто читать в удовольствие и читать с необходимостью осмыслить и написать отзыв - это не одно и то же. Среди моих читателей были четверо, которые добровольно решили, что хотят написать большой отзыв. И написали. Один даже на 15-ти страницах)) Из этих четверых один был моим знакомым, и двое - близкими друзьями. Из читателей мне незнакомых я также получила отзывы (через знакомых или на сайте), хотя они приступали к чтению и вовсе без задачи "разобрать по косточкам". Негативными были два отзыва, из которых один был хамским и безграмотным, из чего делаю вывод, что принимать его всерьез нет смысла. А другой негативный был от человека с очень ханжеским сознанием и соответствующими понятиями о нравственности (этот человек про художественность текста не сказал ни слова, только про сюжет, который счел чересчур смелым и откровенным). Все остальное было позитивным. Большинство отметило как достоинство, что "невозможно оторваться", что "затягивает".
Зачем я все это здесь пишу? Может быть, чтобы себя успокоить, может быть, чтобы как-то статистически обработать свой опыт и двигаться дальше с пониманием, чего дальше ожидать от возможных читателей. Ведь на подходе новый роман. Слава Богу, что моя жизнь в ее экономическом плане нисколько не зависит от моего хобби. Минус в этом только один: нет deadlines от редакторов. Поэтому пишу очень медленно и с большими перерывами, так что продуктивность низковата, но зато есть возможность оттачивать детали.
Простите за то, что многословно (от любителя больших форм чего еще ждать?)))

[ne znatok]

Vera Andreeva, прочла "вставные" стихотворения (стихи я могу читать везде и всегда и в любом формате, в отличе от прозы : ))
Вот это стихотворение во мне отозвалось.

Тонет в ладонях, не сдержанный веками,
Взгляд мой, закинутый в омут, притушенный.
Каждая мысль – это пропасть заведомо,
Каждое слово – крик сердца задушенный.

Все, что хранила, теперь раскурочено,
Смято, изломано, вынуто, брошено
Под ноги ждущим откуда-то помощи…
Вот вам, берите же, мне теперь – грош цена.

Стало вам легче? Так чем не довольны вы?
Мало? – Берите, не жалко (не куплено)
Кровь вам не нравится? Что ж, она терпкая,
Много в ней жара и горечи скоплено…

Я не виню ни других, ни судьбу мою.
Время экспрессом умчит наше бывшее:
Что-то останется, что-то забудется,
Возненавидится буря остывшая.

Больше не мечутся души лохмотьями,
Каждый клочок сохраняется в целости.
В юности – отдано, прожито, пролито,
Даром получено – продано в зрелости.

Что же? Богаче вы стали, копильщики?
День за прилавком, а ночь – за бутылкою?
Завидно вам любоваться на нищего,
Все подарившего миру с улыбкою?

Если исключить последнюю строфу, считаю, что это написано очень хорошо. Чувствуется традиция русского женского стихотворения. Люблю, когда есть такие влияния, переклички, а не люблю, когда стихотворение висит в воздухе, как вырванный без корней неприжившийся куст.

Тонет в ладонях, не сдержанный веками,
Взгляд мой, закинутый в омут, притушенный.
Каждая мысль – это пропасть заведомо,
Каждое слово – крик сердца задушенный.

Это, пожалуй, самая лучшая строфа.

[Тигра]

Это, пожалуй, самая лучшая строфа.

А рифмовка самая интересная — во второй строфе.

[ne znatok]

Да, верно, там интересно, привлекает внимание.

[mirage]

"Вязкий" в данном случае это тягуче-избыточный. Т.е. речь не идет о желании "вникать и перечитывать", слова понятны, при этом одна и та же мысль мусолится неоправданно долго. Покажу на примере.

Есть хорошее предложение про старую папку. "Каждый переезд становился своего рода судным днем". Ёмко и образно. Из предыдущего предложения о строгих ревизиях читателю абсолютно понятно, о чем идет речь. Но нет, Вы ему зачем-то еще по меньшей мере в двух последующих предложениях это разжевываете. И читатель (в моем лице:) начинает тяготиться этой избыточностью, возникает ощущение пережевываемой жвачки.

Естественно, это мое личное мнение. И я не любительница жанра "сентиментальный роман", как ласково кличут у нас т.н. "женскую прозу".

[Vera Andreeva]

Ne znatok, Тигра, спасибо на добром слове. Мне из собственных стихотворений в детстве больше всех нравилось именно это. Что касается последней строфы, то она, действительно, слишком пафосная и какая-то наивная. Выдает с головой юношеский максимализм. Сейчас бы я так не написала)) В том числе и потому, что миру сто лет не нужны ничьи "подарки", и уж тем более это ни у кого не вызовет зависти)) Но из песни слов не выкинешь. Хотя… Я знакома с одним абсолютно гениальным поэтом-песенником, который всю жизнь переписывает свои стихи по мере продвижения по жизни и смены возрастных периодов. Сейчас ему за 60, и он категорически не приемлет своих ранних стихов и песен: он старательно их переделывает. На мой взгляд, лучше они от этого не становятся.
Mirage, интересное наблюдение насчет перемалывания одного и того же. Кажется, я Вас поняла. Посмотрю и проанализирую на досуге.
Что касается жанра "сентиментальный роман", то я за всю жизнь не прочитала ни одной книги из этого жанра. Так что мне тут трудно классифицировать. В основе моей книги лежит переписка двух людей, размышления о природе многих вещей, как жизненных, так и отвлеченных. Переписка постепенно доходит до степени "душевного стриптиза", делая героев зависимыми и беззащитными, но зато и гиперчувствительными, с обостренным восприятием мира. Описаны механизмы принятия трудных решений и "протащена" тема пристрастия к трагическим концовкам у авторов историй о любви. Может быть, это и есть "сентиментальный роман", но мужчинам-читателям тоже понравилось. Один из них, кстати, начал свой отзыв со слов "Я думал, что это окажется "женским романом", ан нет…" И далее - по тексту))

[Марго]

Что ж, раз никто больше не хочет выкладывать свое, придется самой.

ЗАРИСОВКИ

***
Как же я люблю хорошее кино! Такие фильмы, которые смотришь и думаешь: только бы еще подольше, только бы не кончался… А потом выключаешь плеер или выходишь из кинотеатра и еще несколько часов прокручиваешь в голове самое-самое…

Конечно, дома смотреть комфортно: мягкое кресло или диван, холодильник, опять же, неподалеку, и на «паузу» нажать никакого труда не составит. Но в кинотеатре зато большой экран, и звук «долби», и «3D» — для разнообразия… Люблю смотреть практически в пустом зале, на дневных сеансах, в одиночку. Когда в темноте только я и этот экран напротив — с тем, что хотел показать мне режиссер. Если пустяк, дремлю потихоньку, но уж если настоящее, то идет прямо в душу. А когда в зале народ (пусть и немного), обязательно шуршание, шепоток, мерзкий запах попкорна — сопровождение для хорошего фильма оскорбительное.

И только однажды я нисколько не пожалела о том, что смотрела фильм в окружении пожалуй что и сотни человек (притом всё какие-то старички-старушки). Это было в «Иллюзионе» на просмотре «Серенады солнечной долины», в абсолютной тишине — той, когда понятно: ловят каждое слово. И вот когда оркестр Гленна Миллера на экране заиграл «Поезд на Чаттанугу», весь зал зааплодировал, — никогда ни до ни после мне не приходилось такого видеть, даже на кинофестивалях. Конечно, я к аплодисментам присоединилась, почувствовав причастность к настоящему искусству, которую могу разделить с совершенно посторонними людьми. Необычное для меня ощущение. Просто расцеловала бы всех этих старичков и старушек.


***
В подземном переходе слепая девушка поёт романс. Сидит на складном стульчике и держит на коленях магнитофон, с музыкальным сопровождением. То ли акустика в подземке особая, то ли Господь ей и вправду дал необыкновенный голос, но звучит это просто потрясающе: «Не уходи, побудь со мною…».

Моё тело споткнулось и замерло, а душа рванулась к концу тоннеля, чтобы вылететь из бетонной трубы перехода и воспарить к небесам.


***
Иду по двору. Впереди на асфальте, как обычно, — стая голубей. Тех самых пташек, которых я презираю за наглость и хищнический нрав вопреки странному называнию их «птицами мира».

Из кустов к этим как бы мирным пернатым крадется, пластаясь по земле, черный кот. Решив, видимо, что время его триумфа пришло, котяра выскакивает прямо в стаю; голуби немедленно снимаются с места, а кот подпрыгивает за ними метра на полтора, не меньше. Эх, жаль, не было у меня в руках фотоаппарата: это было то самое мгновение, которому хотелось крикнуть «остановись!», — никогда в жизни мне не приходилось видеть такого кошачьего кульбита.

Конечно, бедняга не достал. Птицы мира, треща крыльями, разлетелись в стороны. Бедный котяра шлепнулся оземь, обернулся, почуяв мое приближение, и отбежал под сиреневый куст.

Клянусь, когда я с ним поравнялась, в его желтых глазищах, уставленных на меня, читалось смущение: «Ну не шмог я, не шмог!..»

[Марго]

Еще одна.

***
Не так давно стала невольным свидетелем разговора двух школьников. Точнее, школьника и школьницы, лет эдак по девяти от роду. Мальчик, конечно, рисовался перед девочкой, цветисто рассказывая, как он любит русский язык и литературу. Поэтому я и прислушалась (впрочем, он говорил громко, на весь троллейбус, нисколько не смущаясь).

Так вот, подробно рассказывая о том, как он писал сочинение о домашних любимцах, мальчик с явной гордостью от собственных познаний сказал: «А закончил я сочинение вот так: Домашние животные — это наше всё!».

Не знаю, чему и как теперь учат в школе, но в этот момент где-то в пространстве мне послышался совершенно определенный шорох. Потом поняла: Пушкин в гробу перевернулся.

[Крапива]

Марго, это Григорьев перевернулся, а не Пушкин.
Из зарисовок шепелявый кот понравился.

[Марго]

Почему Григорьев-то, ежели именно Пушкина сравнили с домашними животными?

От шепелявого кота спасибо.

[Крапива]

Почему Григорьев-то,

За Пушкина обиделся.

[Vera Andreeva]

Марго, очень симпатичные зарисовки.
Вообще, человек становится поэтом, когда начинает глядеть на мир через призму сравнений, метафор и эпитетов, когда мир кажется сложной и красивой штукой, заслуживающей сложного и красивого описания.

[fililog]

Мне Ваши "Зарисовки", Марго, понравились. А кот - это так неожиданно... Не знаю, каких "слов" я от него ожидала, но "не шмог" - это заставило улыбаться весь вечер.

[zyablik]

Вообще, человек становится поэтом, когда начинает глядеть на мир через призму сравнений, метафор и эпитетов, когда мир кажется сложной и красивой штукой, заслуживающей сложного и красивого описания.

Хорошая фраза.

[Марго]

Vera Andreeva, fililog, спасибо за добрые слова о моих зарисовках. Вот этот жанр как раз мой: как бы пропускать через себя окружающее (тут, конечно, известный чукча вспоминается, который "что вижу..." ). Наверное, еще и потому я так люблю фотографировать.

Вообще, человек становится поэтом, когда начинает глядеть на мир через призму сравнений, метафор и эпитетов, когда мир кажется сложной и красивой штукой, заслуживающей сложного и красивого описания.

Поразмышляла над этим Вашим, Vera. Я бы добавила: а начинает мир казаться "сложной и красивой штукой", когда приходит осознание, до какой степени единственна твоя жизнь и до какой степени хрупок этот мир.

В общем, это происходит либо с годами (но это, по-моему, будет слабое осознание), либо после хорошей встряски, которую эта самая жизнь внезапно преподнесет. Тогда и начинаешь постоянно ощущать край пропасти, в которую "уж сколько их упало", и все окружающее становится намного ярче, и ловишь его всем, чем только тебе дано. (Вроде как пафосно последнее у меня вышло, но, поверьте, это и есть мое мироощущение. )

[Vera Andreeva]

Знаете что? А интересная тема затронута - про мировосприятие.
Вот то, что описала Марго, - это очень характерно для мировосприятия многих творческих людей.
Меня всегда занимал вопрос: почему гениальные поэты часто бывают провидцами/пророками? И особенно они сильны в предсказаниях собственной (обычно ранней) смерти. Почему так? Мне кажется, что это связано как раз вот с этим:

начинаешь постоянно ощущать край пропасти, в которую "уж сколько их упало", и все окружающее становится намного ярче, и ловишь его всем, чем только тебе дано.

Гениальность поэта тем ярче, чем беззаветнее он впадает в это трагическое ощущение собственной смертности. Лермонтов, например, из этого ощущения практически и не выныривал. Он притягивал к себе "бездну" (или "бездна" его, что, впрочем, одно и то же), стремился в нее, потому что жизнь всегда на самом краю, с неизбывным видом на бездну, когда ничего ее не загораживает, - это ведь самая настоящая мука, господа…
У подростков мировосприятие похожее, поскольку у них тоже ничего еще не заслоняет "бездну". Ну не успели они еще нагородить каменных заборов и раскрасить их в жизнерадостные цвета. Их тоже бездна притягивает, отсюда и подростковое творчество, и подростковые же самоубийства (или, по крайней мере, суицидальные мысли)…
Да… потом появляются эти заборы, и некоторым удается до конца жизни отгораживаться от Того, Что За Забором. А особо одаренные так и проваливаются в небытие вместе со своими загородками, не успев даже осознать, что происходит. Но… какой бы крепкий и высокий не был забор, через него все равно сквозит Запредельным.
Марго пишет про "встряску". Да, взрослому человеку, чтобы вернуться к этому мировосприятию, часто нужна бывает встряска, а иногда и настоящее горе. Чтобы рухнул весь забор или его часть.
Есть и обратное влияние (это уже из собственного опыта): когда начинаешь писать о чем-то, становишься страстным охотником. Охотником и собирателем жизненных явлений, парадоксов, умильностей, сентиментальностей, трагедий и "приколов". Это замечательно описано у Набокова. Не помню точно где, кажется, в Других Берегах. О том, что для писателя мир - это целый кладезь самых разнообразных чудес, что ему в нем просто не может быть скучно или неинтересно. И это видно по его прозе: Набоков замечает и описывает то, что не дано простому смертному. Как будто у него сетчатка иначе устроена.
В общем, у писателя антенна всегда включена и настроена на волны мироздания.
Закончу сие спонтанное излияние опять же Набоковым:

Тогда я почувствовал нежность мира, глубокую благость всего, что окружало меня, сладостную связь между мной и всем сущим,-- и понял, что радость, которую я искал в тебе, не только в тебе таится, а дышит вокруг меня повсюду, в пролетающих уличных звуках, в подоле смешно подтянутой юбки, в железном и нежном гудении ветра, в осенних тучах, набухающих дождем. Я понял, что мир вовсе не борьба, не череда хищных случайностей, а мерцающая радость, благостное волнение, подарок, не оцененный нами.

[mirage]

Для человечества в целом такой глобальной встряской стала Первая мировая война, после которой и родилась философия экзистенциализма (Ясперс, Кьеркегор). В литературе ярчайшими представителями этого течения стали Камю и Сартр. Собственно, экзистенциализм был господствующим направлением в литературе двадцатого века вплоть до появления постмодернизма. Другой вопрос, что заглянув в бездну, ощутив и поймав это пограничное между жизнью и смертью состояние, каждый автор всё равно творит по-своему.

[Vera Andreeva]

Раз уж заговорили об источнике творчества, я решила опубликовать еще один отрывок. На сей раз - из нового (недописанного) романа. Это биографический роман о жизни учителя, поэта и барда Исая Шейниса.
Исай Шейнис был знаком с Булатом Окуджавой. Они познакомились, когда Исай в 1953-54 годах заканчивал Школу №5 в г. Калуге, где в то же время преподавал и Окуджава.
В приведенном отрывке описано реальное путешествие из Москвы в Калугу Булата Окуджавы, Исая Шейниса и Владимира Соловьева в ноябре 1990 года. Они ехали на 130-летний юбилей школы. Единственный из троих, кто дожил до наших дней, был Владимир Владимирович Соловьев - одноклассник Шейниса. Он-то и поведал мне об этой поездке полгода назад. А 12 февраля 2015 года не стало и Владимира Владимировича…
В общем, привожу пару выдержек из этого эпизода.

Впрочем, долго волноваться друзьям не пришлось – вместе с объявлением о скором отправлении поезда Москва-Одесса, в зале ожидания появился Булат Окуджава.
Обнимались все разом и попеременно. Потом заспешили в сторону платформы, сели в полупустой вагон и обнаружили, что все купе пустуют. Ничего удивительного: не сезон – ноябрь. Но раз предоставился такой случай, то почему бы и не прокатиться с комфортом? Так решили друзья и заняли одно из купе. Поезд тронулся, они, наконец, расселись на нижних полках и уже без суеты поглядели друг на друга.
Говоря откровенно, никому из них время не пошло на пользу. Может быть, чуть меньший след оно оставило на Володе, и то лишь благодаря густой шевелюре и особому, сохранившемуся с детства, озорному выражению лица. А вот в худощавом полысевшем человеке в больших очках не всякий бы узнал того романтического вида учителя с копной черных вьющихся волос, что ходил по коридорам калужской школы больше тридцати лет назад. Но зато именно таким, уже умудренным и убеленным жизнью, с глубокой морщиной на переносице, с задумчивым, все понимающим взглядом, вот уже много лет знала Булата Окуджаву вся страна.
Сам знаменитый бард тоже с трудом узнавал бывших школьников в этих степенных людях, сидящих перед ним. Впрочем, такой задачи и не стояло. Все эти недоуменные, постепенные узнавания – удел лишь самых первых минут встречи. К счастью, родство душ очень быстро замещает даже многолетние перерывы в общении. Когда так важна каждая секунда настоящего, прошлое отступает на второй план и перестает служить точкой отсчета.
Да и не так много времени, если разобраться, прошло с предыдущего юбилея школы, когда они собирались на квартире учителя Больгинова и по-очереди пели свои песни – то Окуджава, то Шейнис. Тогда получилось настоящее соревнование между двумя бардами. А вот разговора с глазу на глаз – не вышло. Слишком мало было времени и слишком много народу.
- Да, - вздохнул Булат, глядя на безнадежно пустой столик, – Дожили мы с вами. Раньше бы выставили закуску да водочку, а нынче будем коротать дорогу впроголодь.
- Это что, - подхватил Володя. – Я тут недавно поймал себя на мысли, как хорошо быть инвалидом. Это ж надо до такого докатиться! Получил на днях купоны на носки в магазине для инвалидов, сходил, отстоял очередь, отоварился… И что вы думаете? Радуюсь! Это как, вообще, называется? Раньше бы стыдно было и подумать, а теперь вот – радость в жизни, событие – покупка, понимаешь ли, носков.
- Ты, Вова, не переживай, - успокоил друга Исай. – Я могу их запросто у тебя перекупить. Носки мне пригодятся.
- Исай, ты сначала поинтересуйся, может, эти носки не парами продавались, а поштучно, - поддержал шутку Булат. - Там наверху начальники, поди, считают, что инвалиду и одного носка достаточно. На то он и инвалид.
Все рассмеялись. И тут же задумались – каждый о своем, но в сущности, об одном и том же. За окном проносились однообразные ноябрьские пейзажи: черные скелеты деревьев, поля, растворенные в туманной дали, покосившиеся заборы и избы редких деревень. Исай, глядя на все это, подумал, что в последнее время люди стали такими же мрачными и серыми, как этот затянувшийся ноябрь с его депрессивными пейзажами. Карточки на продукты, пустые прилавки, дефицит необходимых товаров – не лучшие поводы для веселья. Куда катилась страна, было непонятно. А что носки? Как были они всегда нужны, так и по сей день остаются, в этом смысле ничего не поменялось. Только вот раньше о них никто не думал – их просто покупали, а теперь думают все и постоянно, и некогда уже стало задуматься об ином.
- А ты, Исай, по-прежнему учительствуешь? – поинтересовался Булат, прервав размышления своих попутчиков.
Исай прогнал обрывки мыслей и ответил:
- На пенсию меня отправили, по состоянию здоровья.
- Вот как? – удивился Булат. – А что с тобой случилось? Ты болеешь?
- Болею, но это ничего. Все равно надо как-то выживать, сына на ноги ставить, да и вообще. Так что, куда уж без работы?
- Подожди, я этого не знал. И чем ты сейчас занимаешься? – спросил Володя.
- На самом деле, все тем же. Устроился в другую школу, замещаю там отсутствующих учителей. Короче говоря, график у меня скользящий. Когда вызывают – прихожу, учу детей литературе, физике, математике, немецкому – чему придется.
- Ничего себе, вот это охват! – удивился Булат.
- Да ничего особенного, я последние лет двадцать, пока работал завучем, только и делал, что всех замещал, так что привык, да и программу знаю. Время сейчас тяжелое, учителя болеют часто, и мои услуги востребованы, как никогда. Если бы еще и платили, - усмехнулся Исай, - было бы совсем хорошо.
- Это точно, - вздохнул Володя. – Учителям сейчас тяжелее всех.
Исай покачал головой:
- Пожалуй, что и так, но тяжело не только из-за дефицита и карточек… Хотя носки, и правда, не помешали бы, - он улыбнулся, взглянув на Володю. – Сашка, мой сын, грибы с ягодами на станции продает, опять же, хоть какие-то деньги, по крайней мере, летом и осенью… - Исай тяжело вздохнул. – А теперь вот зима на носу, и хоть лапу соси… Меня, кстати, приглашают иногда выступать в ресторанах. Развлекаю народ, у кого еще деньги остались. Так что на старости лет пробую и твой хлеб, Булат.
- Что ж? Добро пожаловать в наш полк, - рассмеялся Булат. - Ты человек талантливый, я твои песни слышал. Не грех будет, если и другие послушают. И совсем хорошо, если ты что-то заработаешь. Только хлеб этот, увы, нелегкий.
- Это уж точно. Да и чаще всего я пою то, что заказывают. Мои-то песни – кому они, собственно, нужны?
- А ты думаешь, мои сейчас кому-то очень нужны? – усмехнулся Булат. – Я в последнее время и сочиняю-то мало. Видимо, времена сейчас не музыкальные.
- А какие сейчас времена? – спросил Володя.
- Не знаю, телевизионные. Народ с утра до ночи телек смотрит, а свободное время в очередях проводит да карточками спекулирует. Какие уж тут могут быть песни? Может, конечно, Исай иначе думает? – Булат посмотрел на Шейниса.
- Почему же иначе? Народу, действительно, песни сейчас не очень интересны, особенно бардовские. Ведь бардовская песня – это разновидность поэзии, а кто во время чумы стихи пишет? Только юродивые, вроде нас с вами. А кто читает? Такие же точно. А у народа интересы попрактичнее будут.
- Вот именно, - согласился Булат. – В такое время и писать как будто бы стыдно, хотя и понимаешь сам, что это ложный стыд. Думаешь: вон, народу кушать нечего, а я тут песенками забавляюсь, и тут же вспоминаешь, что и самому кушать нечего… Какое уж тут искусство?
- Но Булат! – воскликнул Володя. – Ты прав как раз в том, что стыд ложный! Да, мы сейчас сидим по уши в дерьме. И искусство, вроде как, «не к столу»: контраст, понимаешь ли, с действительностью. Но, если задуматься – у нас что, есть выбор? Сидеть в дерьме или нет? Нет такого выбора. Зато есть другой выбор: сидеть покорно и понуро, или хотя бы думать об ином, мечтать, возноситься над реальностью, сочинять, в конце концов, другую реальность… Мне кажется, что так наше положение делается хоть немного менее унизительным. Разве нет?
- Володя, ты все верно говоришь, - согласился Булат. – Жаль только, из выгребной ямы возноситься во сто крат труднее, как-никак засасывает.

...

- С возрастом меняется отношение к творчеству, - поддержал Исай. - И даже не к самому творчеству, а к его raison d'être. Собственно, к тому, зачем мы вообще что-то сочиняем.
- А действительно, зачем? – неожиданно спросил Булат.
Судя по воцарившейся тишине, ответ на этот вопрос ни у кого не был готов. Первым нарушил молчание Исай:
- Мне кажется, в юности я писал меньше, чем сейчас. По двум причинам: во-первых, я еще мало знал, а во-вторых, впереди было еще очень много времени. Теперь все наоборот. Я сочиняю больше, но по тем же причинам: во-первых, я стал кое-что понимать и, главное, ценить это понимание, а, во-вторых, осталось совсем мало времени, чтобы все это записать.
- Да, годы подгоняют, - вздохнул Булат.
- А вы помните, как мы в институте готовились к сессиям? – весело спросил Исай. – В последнюю ночь перед экзаменом! А что, разве наша природа с тех пор изменилась? Нет. Только теперь вместо экзамена маячит впереди Страшный Суд, а может, и просто небытие. Вот мы и готовимся, торопясь успеть. С одним, правда, исключением – точная дата экзамена неизвестна, пересдача невозможна, и любая ночь может быть последней.
- Это уж точно! - с жаром подхватил Булат, – Я уже давно понял, что осознание собственной смертности – лучший стимулятор жизни, а тем более – творчества. Может, поэтому вторая половина жизни в чем-то продуктивнее первой?
- Разумеется, потому что все время думаешь – «только бы успеть» и уже догадываешься, что именно надо успевать, - подтвердил Володя.
- Да, и вот еще что, - продолжил Исай. – Когда человек умирает, с ним уходит целый мир. Вместе с нами гибнет наше неповторимое, уникальное восприятние этого мира. Выходит, любая смерть – это маленький апокалипсис. А если верить некоторым философским теориям, окружающий нас мир – это только то и есть, что мы видим и чувствуем. Иными словами, без зрителя у этого спектакля нет никакого смысла, и, более того, нет и самого спектакля.
- Исай, - задумчиво спросил Булат. – Ты помнишь наш разговор вечером у школы – много лет назад?
- Когда я был еще школьником, а ты учителем? Как же не помнить? Это был очень важный для меня разговор.
- Да что я сам тогда знал! – отмахнулся Булат. – Ты хотел узнать, как пишут стихи, помнишь?
- Разумеется, помню.
- Слушайте, а ведь у нас с вами прямо сейчас выводится тот самый raison d'être, о котором Исай говорил. Знаете, ребята, чем ближе “экзамен”, тем понятнее, что с нас будут там спрашивать. Тебе дана была жизнь? Да. И что сталось с каждым мгновением, что ты прожил? Смог ли ты его оценить, сохранить? Запечатлел ли ты тот уникальный мир, что лишь тебе одному был явлен? Или он ушел в небытие? Да, спектакля без зрителя не существует. Мы – его зрители, и мы же – актеры. Режиссер, к сожалению, невидим, беспристрастен и, главное, безучастен. Возможно, его и вовсе нет. И лишь от нас зависит, состоится этот спектакль в театре под названием Вечность, или нет.
- Я согласен с тобой, Булат, - отозвался Исай, - Может быть, творчество – это единственная возможность противопоставить что-то смерти, умиранию. И невозможно не не сочинять.
- Вот видишь, Исай, в итоге, ты сам пришел к тому, что хотел понять в юности. Пишем тогда, когда не можем не писать. Пишем о том, что поняли и пронесли через себя. Пишем для того, чтобы пережить свой апокалипсис.
Исай молчал. В его голове вдруг в темпе вальса закружились слова новой песни. Когда Булат встал и сообщил, что отправляется в тамбур на перекур, а Володя вызвался составить ему компанию, Исай лишь рассеянно кивнул.
Его попутчики вышли, а он снял с верхней полки гитару и принялся наигрывать новую песню.
Когда друзья вернулись в купе, Исай жестом пригласил их присесть а запел только что сочиненный “Оптимистический вальс”:

Ведь это же мы, старик,
Открыли закон простой:
О каждом восходе крик,
О каждом закате стон.
Чтобы кто-нибудь не забыл,
Откуда он был и есть –
О каждой былинке быль,
О каждой ветринке - весть!
О каждой былинке быль,
О каждой ветринке весть!

Покажется, счастья нет,
Нахлынет волной тоска –
Скорей о сосне сонет,
Скорей о росе рассказ!
Чтобы кто-нибудь не забыл,
Откуда он был и есть –
О каждой былинке быль,
О каждой ветринке - весть!
О каждой былинке быль,
О каждой ветринке весть!

Мы прожили МИГ не зря,
Был шелест крыла в ночи,
О жизни не петь нельзя,
Поэтому - не молчи!
Чтобы кто-нибудь не забыл,
Откуда он был и есть –
О каждой былинке быль,
О каждой ветринке - весть!
О каждой былинке быль,
О каждой ветринке весть!

Песня эта называется "Оптимистический вальс". В исполнении автора ее можно послушать тут:
http://www.sheynis.ru/musyka/na_svoi_stihi/2-o_lubvi/

[Vera Andreeva]

Вот фотография с юбилея школы (Шейнис - на сцене, его не видно, а Окуджава и Соловьев сидят рядом и слушают):

А это Исай и Володя - большие друзья и бывшие одноклассники:

[Хелена]

Vera Andreeva, я очень надеюсь, что Вы не расстроитесь, но Окуджава у Вас не сложился. То есть у Вас - не Окуджава.
Вероятно, это интонации Вашего учителя, но не окуджавовские.
О других судить не могу. Как и о содержании реплик Булата Шалвовича. Но и реплики эти для меня с ним не ассоциируются.

[Марго]

Ох, Vera, как Вы мне те времена напомнили! Особенно вот с этим: «Народ с утра до ночи телек смотри». Ведь даже я тогда до глубокой ночи просиживала, чтобы посмотреть-послушать Гдляна/Иванова. Одни фамилии от них сейчас в голове и остались…

И кто бы мог подумать, что вот это: «в последнее время люди стали такими же мрачными и серыми, как этот затянувшийся ноябрь с его депрессивными пейзажами» — опять подступать начнет. А ведь подступает — достаточно наш форум почитать, с его политсоставляющей, чтобы в этом убедиться.

Я, вообще-то, не поклонница мемуаров, а у Вас, кажется, именно в этом жанре получается. Но отдаю Вам должное: написано увлекательно. И стиль мне нравится — такой динамичный, благодаря диалогам.

А вот это фразу отмечу отдельно:

Когда так важна каждая секунда настоящего, прошлое отступает на второй план и перестает служить точкой отсчета.

Это очень точно сказано.


PS. Предвижу, что теперь и сюда политику притащат. Но очень все же рассчитываю, что тормоз у народа сработает, ибо, подчеркиваю в очередной раз, — эта ветка творческая, совсем уж не для политбаталий.

[Hermit]

А вот это фразу отмечу отдельно:

Когда так важна каждая секунда настоящего, прошлое отступает на второй план и перестает служить точкой отсчета.

Это очень точно сказано.

А я на этой фразе споткнулся иначе, причём с упрёком автору. Потому что ей предшествует вот эта синяя: "Сам знаменитый бард тоже с трудом узнавал бывших школьников в этих степенных людях, сидящих перед ним. Впрочем, такой задачи и не стояло. Все эти недоуменные, постепенные узнавания – удел лишь самых первых минут встречи. К счастью, родство душ очень быстро замещает даже многолетние перерывы в общении. Когда так важна каждая секунда настоящего, прошлое отступает на второй план и перестает служить точкой отсчета".

Родство душ сложилось именно в прошлом, по малейшим признакам из общения очень скоро подтверждается его сохранение, и потому именно объединившее их в прошлом родство, всё прошлое в целом, служит людям опорой для взаимопонимания в настоящем.

Я понял причину эффекта разночтения: здесь вместо семантически верного прошедшее (истекшее) использован его синоним — прошлое!
Но я — не редактор!

[adada]

Да, бывают разные варианты.
В прошедшем прошлом друзья могли увлекаться поэтом Окуджавой. Встретившись через годы они выяснят, что каждый увлекся прозаиком Мичуриным и своим садом-огородом. И этот общий интерес их сблизит вне их общего прошлого.

[Марго]

Родство душ сложилось именно в прошлом, по малейшим признакам из общения очень скоро подтверждается его сохранение, и потому именно объединившее их в прошлом родство, всё прошлое в целом, служит людям опорой для взаимопонимания в настоящем.

Hermit, а какая разница для данного момента, когда оно, родство душ, сложилось? Оно есть, и всё.

[Hermit]

Когда есть родство душ, то это, безусловно, хорошо. Но вне памяти о прошлом эта радость выступает абстрактностью с некоторой неблагодарностью к прошлому, в котором и сложилось родство, и которое прошлое, тем более молодое и школьное, всегда останется исходной точкой и системой отсчёта. А новое родство на основе, например, садоводства, вегетарианства или ревматизма,* да ещё и в обременении возрастом, едва ли часто, скоро и в крепости можно вырастить даже тонкими мичуринскими методами.
Исключения бывают разве что в юмористических рассказах.*
___________________________________________________
* (О. Генри, Родственные души).

[zyablik]

Иногда в поездках тянет на что-то вроде путевых заметок...

Брюгге… Удивительно, но многие мои друзья, побывавшие в разных городах Европы, спрашивают: «Брюгге… А где это?» Мол, что-то такое мы слыхали... А мне всегда хотелось побывать именно в Брюгге. В городе с брюзжаще-старинным названием, городе из романов Шарля де Костера, Александра Дюма и Жюльетты Бенцони, городе Карла Смелого и Маргариты Бургундской. В фильме «Залечь на дно в Брюгге» на вопрос, какое впечатление произвел на него этот город, герой отвечает: «Красиво, как в долбаной сказке».
Ощущение того, что ты попал в сказку, появляется сразу же, на берегу живописного озера Миннeватер, что переводится как «озеро любви». В его воде отражаются сказочные деревья и сказочные домики, а по озеру плавают сказочные белые лебеди, пользующиеся здесь особым покровительством. На клюве каждого из них выгравирована буква «В» и год рождения длинношеего красавца! Лебеди находятся на балансе у города с 1488 года, и городские власти обязаны о них заботиться – дань одной из местных легенд, которых здесь великое множество!
Еще несколько шагов – и вот ты уже не в сказке, а в старинном авантюрном романе, на узких средневековых улочках, вымощенных булыжником. Некогда столица Западной Фландрии, Брюгге давно уже утратил свое былое величие и былую славу. Населения здесь сегодня – 100 тысяч жителей, а в средние века было 200 тысяч – огромный город по тем временам! Говорят, что Брюгге несказанно повезло, – о нем забыли! И лишь по причине этой «забывчивости» город остался нетронутым: его не разрушали в многочисленных войнах, не бомбили, и он предстает перед нами практически в первозданном виде. Видимо, поэтому, как говорят, Брюгге – самый сохранившийся средневековый город. Во всяком случае, весь исторический центр Брюгге занесен в список Всемирного культурного наследия Юнеско.
Уму непостижимо! Здания 12 века, 13-го, 14-го… Дивные улочки, вымощенные булыжником. И каналы, каналы, каналы… Настоящая Северная Венеция… Город испещрен каналами, вдоль которых стоят пряничные игрушечные домики – маленькие, несказанно очаровательные. Каждый из них хочется рассматривать подольше. Но дальше – все такое же: древнее, невыразимо прекрасное.
Вот Бегинаж – Дом Бегинок, община вдов и одиноких женщин. Аккуратные белые домики расположены квадратом, внутри квадрата – нереально зеленая лужайка и высоченные тополя, растущие с наклоном в одну сторону – результат постоянных ветров. На окнах – шторки из настоящих бельгийских кружев. Говорят, что и по сей день в Доме Бегинок находят приют брошенные молодые женщины с детьми (правда, для мальчиков есть ограничение: не старше четырех лет).
Вот госпиталь Святого Иоанна – мрачное здание, вырастающее из воды, нависающее над одним из каналов. Вот старинная Церковь Богоматери, в которой хранится шедевр Микеланджело – беломраморная статуя «Мадонна с младенцем». Здесь же в склепах покоятся Карл Смелый, последний герцог Бургундии, и Мария Бургундская, его дочь.
Вот две изумительно красивые площади – Городская и Рыночная, связанные небольшой улочкой. На Городской площади – две достопримечательности. Вот идеально отреставрированное готическое здание Ратуши (отреставрированное, заметьте, а не восстановленное). Кружевной фасад Ратуши усеян многочисленными скульптурами графов Фландрии.
А вот знаменитая Базилика Святой Крови, где, по преданию, хранится несколько капель крови Спасителя, привезенных в начале XII века из крестового похода. На Рыночной площади - знаменитый Белфорд, башня-беффруа, символ города. С ее 83-метровой высоты открывается потрясающий вид на Брюгге – для тех, кто возьмет на себя труд героически преодолеть 366 ступенек. Куранты башни – тоже достопримечательность. 50 колоколов каждые пятнадцать минут играют разную мелодию – разную, ибо именно так в стародавние времена определяли время, по музыке!
По каналам отправляемся на экскурсию на кораблике. С воды город кажется еще более прекрасным, и ощущение того, что ты находишься внутри какой-нибудь сказки или средневековой легенды, только усиливается. А по улочкам Брюгге, как каких-нибудь 500-700 лет назад, одна за другой движутся кареты и повозки, запряженные лошадьми. Лошади в Брюгге необыкновенные: коренастые, крепкие, мохноногие тяжеловозы, умные, как собаки. Они ловко уворачиваются от туристов, которые, раскрыв рот, глазеют по сторонам, любуются местными достопримечательностями и заглядывают в витрины магазинов.
К слову, витрины в Брюгге такие же, как везде в Бельгии, но такие только в Бельгии: шоколад-кружева-гобелены-пиво. Но кружева самые лучшие, и гобелены самые знаменитые, и шоколад самый вкусный, а что уж там говорить о пиве, если его две с половиной тысячи сортов…
После прогулки по городу, совершенно счастливые, заваливаемся в крошечное кафе, чтобы отведать какое-то потрясающее бельгийское пиво, которое подают в каких-то невероятных колбах, а к пиву нам приносят целую кастрюлю невообразимо вкусных мидий, сваренных в вине, с разными соусами. Клянусь, ничего вкуснее мы не пробовали! Теперь я уверена, что то, что у нас в России продают под видом мидий, – это не совсем мидии. Или совсем не мидии…
Говорят, что ежегодное количество туристов, приезжающих в Брюгге, сопоставимо с Парижем и Лондоном (в пропорции к количеству жителей). И немудрено: Брюгге – это живая легенда, по-настоящему романтическое место, удивительно прекрасный город, в который непременно хочется вернуться…

[mirage]

zyablik, спасибо, было интересно прочесть. Я засобиралась в Брюгге давно, с тех пор, как посмотрели фильм (мы его на форуме аж три раза обсуждали). Думала провести в городе день, но Вы так его описали, так передали его очарование, что теперь мне придется менять планы.

[Марго]

Граждане, умоляю, не надо оформлять цитатой свои опусы (тем более что мы и так в этой ветке знаем, что они ваши). Этот мелкий шрифт, когда текст немаленький, ведь не так просто читать. Ну, или увеличивайте, пожалуйста, кегль -- здесь же есть такая возможность.

[Марго]

zyablik, хорошие у Вас "путевые заметки" получились. Прямо просятся в туристический справочник.