Случайно на форуме "Русский Дюссельдорф" наткнулась на статью Georg Kosatschenko под названием "Aйседора Дункан и Сергей Есенин. Дюссельдорф, 1922. Sic transit gloria mundi".
Я понятия не имела, что Есенин бывал в этом городе. Однако, он не только в нём побывал, но и недовольство посещением выразил.)
А в 1922 году Дункан и Есенин, находясь на вершине своей славы, заключили брак, и в рамках гастролей (а заодно и свадебного путешествия) проехались по миру, посетив также и Дюссельдорф.
Именно отсюда, из Дюссельдорфа Есенин тогда писал «…Что сказать мне вам об этом ужаснейшем царстве мещанства, которое граничит с идиотизмом? Кроме фокстрота, здесь почти ничего нет. Здесь жрут и пьют, и опять фокстрот. Человека я пока еще не встречал и не знаю, где им пахнет. Я даже книг не захотел издавать здесь, несмотря на дешевизну бумаги и переводов. Никому здесь это не нужно…»
<...>
Свадебное путешествие началось с Европы в 1922 году. Но совсем не оправдало ожиданий Есенина. Ни «мещанская» Европа, ни потом Америка не оценили его как поэта. После его дебошей и скандалов газеты писали о «недостойном поведении русского мужа знаменитой танцовщицы, несравненной Айседоры Дункан». Здесь он был никем, просто мужем знаменитой танцовщицы, что еще больше ввергало его в депрессию. Брак длиной в свадебное путешествие закончился в 1923 году. По возвращении в Россию Айседора сказала: “Вот я привезла этого ребенка на его родину, но у меня более нет ничего общего с ним”.
По-моему, автор пытается объяснить строки, написанные Есениным из Steigenberger Parkhotel Düsseldorf, болезнью поэта. То есть, целым букетом таковых.
Он был человеком с диагнозами: наследственный алкоголизм, психический инфантилизм, маниакально-депрессивный синдром. Если добавить к этому его манию величия, будет понятно, почему он эпатировал окружающих своими выходками: в пьяном угаре крушил мебель, бил посуду и своих женщин. Причем делал это «ради славы», потому что в момент просветлений сам писал:
«Золотые, далекие дали!
Все сжигает житейская мреть.
И похабничал я и скандалил
для того, чтобы ярче гореть.»
Ну, а с Дункан у него были, видимо, особенные отношения. Как в том анекдоте: «В Лондоне толпа садистов избила толпу мазохистов. В результате все получили удовольствие»
Жаль, конечно, что Есенину ни один "приличный" человек тогда не встретился, но я могу понять его нежелание издавать книги в Дюссельдорфе в 1922 г. Он пишет, что "никому здесь это не нужно".
Мне было бы интересно знать число потенциальных читателей его книг, если бы он их решил издать. То есть, число владеющих русским + знакомых в то время с именем Есенина. Не думаю, что таких было много. Попробую выяснить.)