Хм... не всем по душе пришёлся "Мальчик"... Конечно, он мог бы быть даже из серии "мальчиков кровавых в глазах", если порассуждать.
Грибель был одним из представителей направления в искусстве, которое Густав Фридрих Гартлауб (Gustav Friedrich Hartlaub) для выставки пост-экспрессионистского искусства в кунстхалле в г. Маннгейм в 1925 г. назвал "новая объективность" - Neue Sachlichkeit, New Objectivity. Правда, термин не очень прижился, и употребляется чаще в виде трёх отдельных терминов для обозначения трёх школ этого направления:
- веризм - Verismus - политическое искусство, которое критически рассматривает общество во времена Ваймарской республики, и солидаризирует себя с идеями и целями социализма и коммунизма;
- (новый) классицизм - школа, формально являющаяся пост-футуристской группой художников, собравшихся вокруг издания итальянского журнала Valori Plastici;
- магический реализм, школа, которая понимала себя как некоторого рода "мост" к сюррелизму.Те или иные работы Отто Грибеля тяготеют более или менее к каждой из названных выше школ в направлении "новая объективность". Мне в "Мальчике у стола (за столом)" больше видется кисть мастера "магического реализма". В картине действительно присутствует магия, которую не смогла не отметить ne znatok:
... очень, очень выразительная. Ребенок так и стоит перед глазами.
У мальчика на щеках яркий "свекольный" румянец, который при желании можно было бы назвать "нездоровым" или даже "чахоточным". Этому, например (но не обязательно) можно было бы дать такое объяснение.
Картина написана в 1925-26 гг. Это страшное для немцев время после 1 Мировой войны, которое в истории принято связывать с логическим его завершением и формированием в 3 Рейх, нацизм, 2 Мировую. Можно поразмышлять о том, что этот мальчик болен долгой, продолжительной болезнью, каковой является чахотка. Возможно, этот мальчик уже никогда больше не поправится. Не только физически, но также и морально, потому что ему придётся, когда он подрастёт, пойти в ряды гитлерюгенда... В его "нездоровом румянце" и "остеклкневших" глазах можно наперёд учуять, увидеть смерть.
Одним словом, можно - да - рассматривать этого мальчика, как "кровавого в глазах", как предвестника сильных и страшных потрясений в будущем. Может быть, художник чувствовал это. Возможно, это в середине-конце 20-х чувствовали многие, и в особенности художники, поэты... Наверное, это уже витало в воздухе, окрасившем щёки мальчика в такой "нездоровый румянец".
Но я так глЫбоко копать не стала, если честно.
Меня прежде всего на картине заворожили глаза мальчика. Как глаза-блюдца из "Огнива" Андерсена. Но ещё больше даже, чем глаза, моё внимание на себе остановил хохолок, не сказать бы "гребешок", на голове малыша. Ну просто один в один с таким же хохолком на детской фотографии моего мужа. Правда, это единственное сходство. Ни форма головы, ни глаза, ни овал лица - ничего больше общего между ними нет. Хотя у 2-летней внучки моего мужа на голове - опять такой же хохолок.
Меня совершенно не напрягает смотреть на этого мальчика. Он местами сюрреальный, да. И стеклянные кукольные растопыренные глаза, и нереальные такие ручки, и розовые с синевой ушки, и, да, права mirage, фон, подобранный Грибелем... Но всё это вместе как раз и придаёт картине совершенно обалденный магический дух... какую-то иррациональность, прячущуюся за чем-то на первый взгляд вполне реальным и более или менее "адекватным".
Я бы хотела иметь такую картину у себя дома. У меня есть разные комнаты, и есть одна, в которой эта картина была бы не только к месту, но и могла бы наполнить её дополнительным, особым, "магическим" содержанием. Одним словом, мне эта картина нравится, я не вижу, не чувствую в ней ничего "тяжёлого" или удручающего или даже страшного... И написана она талантливым мастером...