Изысканность, это то, что мы потеряли навеки 19 июля 1914 года!.. Вернее: 25 октября 1917 г.
ne znatok писал(а):"Медальоны" охватывают немаленький временной период c 1925 по 1934; тем не менее, даже при всех обидах и неудачах...
Уже в 1912 г. в письме Локсу 26 декабря Пастернак восторженно отзывается о стихах Северянина, услышанных на его вечере: ему по вкусу пришлась «поэма, развернутая во всем великолепии ритмики и мелодичности, которая составлена из названий мороженого, пропетых гарсоном на площади под нестройный плещущий гомон столиков. В этом стихотворении при всей его вычурности на уровне первобытных наблюдений схвачена печаль разнообразия - всякого разнообразия, непокоренного целостностью. Что же касается дальнейших стихотворений, то в них- открытое море лирики»
maggie писал(а):...но это меня не напрягает.
Я в этом сонете [о Конан Дойле - nz] не усматриваю неуважения, это позиция автора, а для меня, живущей в моём 21 веке - лишь зарисовка. Так же и с Пастернаком....Я не пытаюсь подходить к этому сегодня с точки зрения этики, не думаю, что Северянин Пастернака как поэта не уважал, не знал, не ценил...
Тяжеловесно очень.
... помимо продви-жения стихов Игоря Северянина в центральной печати, Шенгели планировал прибегнуть к еще одной установившейся в 1930-е годы писательской практике — личного обращения к Сталину. <...>
Обсуждению этого сценария посвящено письмо Шенгели Игорю Северянину от 28 сентября 1940 г., частично цитировавшееся исследователями, полный текст которого хранится в РГАЛИ: «Стихи, присланные Вами мне, поразительно трогательны и прекрасны, но — я думаю, что не стоит Вам начинать печататься с них. Вот в чем дело.
У Вас европейское имя. Однако за долгие годы оторванности от родной страны Вас привыкли считать у нас эмигрантом (хотя я прекрасно знаю, что Вы только экспатриант), и отношение лично к Вам (не к Вашим стихам) у нашей литпублики настороженное. Это понятно. И поэтому, мне кажется, Вам надлежит выступить с большим программным стихотворением, которое прозвучало бы как политическая декларация. Это не должна быть «агитка», — это должно быть поэтическим самооглядом и взглядом вперед человека, прошедшего большую творческую дорогу и воссоединившегося с родиной, и родиной преображенной. И послать это стихотворение (вместе с поэтической и политической автобиографией, с формулировкой политического кредо) надо не в “Огонек” и т. п., а просто на имя Иосифа Виссарионовича Сталина. Адресовать просто: “Москва, Кремль, Сталину”. Иосиф Виссарионович поистине великий человек, с широчайшим вз-глядом на вещи, с исключительной простотой и отзывчивостью. И Ваш голос не пройдет незамеченным, — я в этом уверен. И тогда все пойдет иначе..."
.Игорь Северянин последовал совету. По крайней мере, в его письме к Г. Шенгели от 31 января 1941 г. содержится отчет о промежуточном результате работы (или ее намерениях) над такой манифестацией: «Письмо И. В. Сталину у меня уже написано давно, но я все его исправляю и дополняю существенным. Хочется, чтобы оно было очень хорошим».
Дальнейшая судьба письма Игоря Северянина к Сталину неизвестна, но поэтическая декларация, которая должна была бы стать наглядным подтверждением намерений, провозглашаемых в письме, была написана и выслана Г. Шенгели. Мы имеем в виду стихотворение Игоря Северянина, до сих пор полностью не введенное в научный и читательский оборот. Это стих. «Красная страна». Впервые оно упомянуто в письме к Шенгели от 23 мая 1941 г.: «А что “Красная страна”? Разве ее никто не берет? На мой взгляд, она неплохо сработана. Не послать ли ее мне Дунаевскому? Посоветуйте вообще, что ему послать»
Князь Мышкин писал(а):Игорь Северянин привлекает меня не только изысканностью, но как раз и вычурностью своей дореволюционной поэзии.
maggie писал(а):... а не та или иная неаккуратность, неряшливость, простота, даже грубость в форме. Она, по-моему, поправима, простительна, т.к. зависит очень от настроя, от чувств и эмоций автора.
maggie писал(а):...Известно, что Северянин нищенствовал...
Я не понимаю, о каких субсидиях он пишет?
ne znatok писал(а):А Медальоны я уже забыла, как страшный сон.
tpek писал(а):А у тебя - в цари надежда...[/i]
По-моему, плохо.
прямо асадовское
...он мал, как мы, он мерзок, как мы! Врете, подлецы: он и мал и мерзок — не так, как вы, иначе!
...он и мал и мерзок — не так, как вы, иначе!
Ведь я лирический ироник:
Ирония - вот мой канон.
Toila, 5.III.32 г.
Читать здесь почти нечего. Попробовал было «Атлантиду-Европу» Мережковского, но «сробел» на десятой странице. Нет, уж я предпочитаю ей «Атлантиду» Пьера Бенуа: понятнее и ближе. А еще тут читали рассказы Бунина, Зайцева, Чирикова, Рощина, Куприна. Всё весьма посредственно. А Куприн так и совсем выдохся. И всё время читателя по плечу похлопывает. Фамильярничает. Ужасно хамит Бунин, заметно «академит». Порой даже до неприятности: задевает. Зайцев неровен, Рощин еще совсем «желторотый», но с проблесками и остринкой. Но это с ним редко всё же. Лучшей книгой эмиграции остаётся по-прежнему вышедшая в свет летом в Белграде "Книга Июнь" Тэффи, где она уже не только юморист, но и тончайший, оригинальнейший лирик. Прочтите непременно.
maggie писал(а):...P.S. Забавно, что считающийся "выдохшимся" к моменту написания письма Северянин считает "выдохшимся" Куприна.
maggie писал(а):Процитирую, пожалуй, его "Двусмысленную славу" ...
Пускай критический каноник
Меня не тянет в свой закон, —
Ведь я лирический ироник:
Ирония — вот мой канон.
Князь Мышкин писал(а):А тут вроде творческой автобиографии...
Мучительно вползать в литературу, когда за плечами - четыре класса череповецкой "ремеслухи", и ни одна серьезная редакция не интересуется поэтическими опытами самоучки, опьяненного Фофановым и Лохвицкой. И ни один салон не принимает паспортно-урожденного питерца, который успел понежиться первый десяток лет жизни на рафинированных дачах ("мы жили в Гунгербурге, в Стрельне, езжали в Царское Село"), а потом, сорванный отцом, протаскался еще семь лет по Новгородчине ("в глухих лесах"), по Уралу и Сибири ("синь Енисея"), за месяц до русско-японской войны сбежал с Дальнего Востока в родимый Питер и теперь рассылает свои стихи по журналам. Дальше "Колокольчика" однако не продвигается - в основном ничтожными брошюрками издает за свой счет.
Наконец, в 1909 году кто-то, вхожий в Ясную Поляну, вместе с прочей литературной почтой доставляет туда брошюрку и вчитывает некую "поэзу" или "хабанеру" в ощетиненное брадищей ухо Толстого. Что-нибудь такое:
Вонзите штопор в упругость пробки, -
И взоры женщин не будут робки!..
Или такое:
Не все равно ли,- скот, человек ли,-
Не в этом дело...
Или такое:
Милый мой, иди на ловлю
Стерлядей, оставь соху...
Толстой смеется, но потом приходит в ярость. "Чем занимаются! Чем занимаются! И это - литература?! Вокруг - виселицы, полчища безработных, убийства, пьянство невероятное, а у них - упругость пробки!"
Со скоростью журналистского спринта "Биржевка" предает приговор гласности, и... наступает звездный час автора безвестных "хабанер". Прознав, на кого пал яснополянский гнев, московские газетчики устраивают облаву: в одночасье Игорь Лотарёв, избравший для себя знойный псевдоним - "Северянин", становится известен на всю Россию.
Впоследствии, возвращая долг великому старцу, "король поэтов" напишет о нем так:
Солдат, священник, вождь, рабочий, пьяный
Скитались перед Ясною Поляной,
Измученные в блуде и во зле.
К ним выходило старческое тело,
Утешить и помочь им всем хотело
И - не могло: дух был не на земле...
maggie писал(а): Берэта бархат в серебре...
Я думаю, он действительно написал "берЭта", а не "берЕта"...
maggie писал(а):Князь Мышкин писал(а):А тут вроде творческой автобиографии...
Можно ещё и его "Рескрипт короля" добавить + самому себе написанный Медальон, и тогда получится и впрямь что-то вроде "ранней автобиграфии".
...
Я избран королем поэтов —
Да будет подданным светло!
P.S. Я думаю, он действительно написал "берЭта", а не "берЕта", как в другом моём сборнике... typisch Северянин...
ne znatok писал(а):Серебряную в бархате.
Helena писал(а):А кто такой Михаил Лезинский?
С Владимиром Маяковским Софья Шамардина познакомилась осенью 1913 года , и пиит буквально обворожил восемнадцатилетнюю студентку-медичку своими стихами , что оказалось , не таким уж трудным делом , между нами , девочками , говоря !
Вначале в своей желтой кофте он показался Шамардиной несколько
« фатоватым и нагловатым » - это ее собственное признание! - но потом , когда она окончательно уже отравилась ядом его талантливых стихов , написала в своих воспоминаниях , появившихся на свет совсем недавно:
«... Красивый был . Иногда спрашивал : «Красивый я , правда? » Однажды сказал , что вот зубы гнилые - надо вставить , я запротестовала , не надо ! »
Это верно , зубы не помеха! Когда увлечешься человеком , - боюсь написать , « влюбишься по уши! » - то и гнилые зубы не замечаешь .
Надо сказать , что это Софья Шамардина познакомила своего любовника Владимира Маяковского с Игорем Северяниным , а к Игорю Северянину у медички Шамардиной тоже были не материнские чувства , чего уж там скрывать ! Да и « Володенька » стал поднадоедать.
Вернуться в Литературный уголок
Сейчас этот форум просматривают: нет зарегистрированных пользователей и гости: 8